Светлый фон

– Среди нас есть предатели.

Ряды придворных на секунду пришли в движение.

– И у меня есть догадки насчет того, кто бы это мог быть. – Придворные стали оборачиваться друг на друга, и по спине Хэсины пробежала дрожь злорадного удовлетворения. Хотя она не могла избавиться от Ся Чжуна, она хотя бы повысила общую бдительность.

– Есть ли новости с границ? – спросила она у старшего секретаря.

– На данный момент нет.

Хорошо. Еще одной исчезнувшей деревни хватило бы, чтобы столкнуть все королевство в пропасть.

Хэсина больше не собиралась играть с Ся Чжуном в игры. Она не могла сидеть на месте, пока Кендия готовит засаду, чтобы напасть на Янь в тот момент, когда он будет слабее всего. Ей нужно было начать действовать, даже если для этого придется признать поражение.

– Перемирие окончено, – проговорила она. – Я хочу, чтобы отряды народного ополчения из западных провинций явились на сбор, подготовились и расположились на границе к концу недели.

– Им понадобится генерал, – пискнул какой-то маркиз.

– Я поеду. – Санцзинь вышел на шаг вперед. – Я уже имел дело с кендийцами. Я знаю их уловки.

С его головы уже сняли повязки; порез на его виске зарос коркой. Но его настоящие раны были невидимы глазу, и Хэсина не хотела, чтобы он уезжал так скоро. Королевство уже столько всего у них отняло. Зачем было отдавать ему что-то еще?

«Ты должна всегда любить свой народ», – зазвучал в ее голове голос отца.

Он как-то упустил из вида, что пророки тоже были частью ее народа. Но в то же время его уроки были частью Хэсины. Любовь отца стала небом, к которому она обращалась, когда начинала задыхаться в лакированных стенах своего дома. Она не могла простить Первого, но вовсе не Первый учил ее, как вырастить гранатовое дерево из веточки. Это не он провел бесчисленное количество ночей, развлекая аудиторию, состоявшую из одной маленькой девочки.

А теперь его голос взывал к ней, независимо от того, хотела Хэсина его слышать или нет.

«Ты должна отдать им свое сердце».

«Ты должна отдать им свое сердце».

«А потом? – горько подумала она. – Что мне придется отдать потом?» Но она уже знала ответ.

Свое имя.

Свою жизнь.

Свои идеалы.