Вика тяжко вздохнула, но кольцо вернула, сняв со среднего пальца левой руки. Ника быстренько нацепила его на указательный палец, а руку с кольцом спрятала в карман.

– Я знала, что он меня бросит, – устало произнесла Вика. – Это давно витало в воздухе. Судьба.

Она горько искривила губы.

– Последние дни мы почти не общались. Я была дурой, устраивала истерики из-за его работы.

Вика виновато улыбнулась. В облегающем сером костюме она походила на невзрачную узницу концлагеря: худую, как швабра, унылую, как дождь, истощенную, словно диабетик. – Я знаю, он нашёл себе другую. Кого-то из вас, – девушка огорошила их неожиданной проницательностью. – Я проспала весь его день рождения, но иногда я просыпалась и видела странные вещи, странных типов. Ко мне зашла очень красивая синеглазая блондинка с удивительной формой носа – и сказала, что Асмодей мне изменил.

Алла обеспокоено покосилась на подругу.

– И назвала ваши имена. Когда я спросила, с кем именно из вас мне изменил любимый, то она расхохоталась и сказала: "Угадай!" Может, вы мне сами скажите? – Вика умоляюще глянула в глаза сначала Алле, а потом Нике.

– Я убью эту суку Марию! – внезапно вырвалось у Аллы. – Паскудит везде, куда только дотянется!

Ника покивала, но довольно вяло – таблетки ей почти не помогли.

– Вам плохо? – с явно притворным участием обратилась к ней Вика. – Я сейчас принесу что-нибудь попить.

Она сбегала на кухню и заботливо притащила коньяк в глубокой белой чашке. – Асмодей принимал его от всего. Наверное он… волшебный!

Алла взяла чашку и задумчиво отпила глоток.

– Здрасте, это же для меня! – Ника вырвала чашку у подруги, отпила, скривилась. – Нет, пей сама эту дрянь! А лучше выплесни – такая гадость! Коньяк я ненавижу даже больше чем водку! У тебя вода есть, обычная, без добавок и ГМО? Из-под крана? – поинтересовалась она, держась за стенку и пытаясь не упасть. И радуясь, что уже точно бывшая девушка её первого мужчины не решила устроить драку и дорого продать свою жизнь.

***

Алла внезапно подумала, что Вика – очень неприятная бледная особь, которая словно бы сбежала из психиатрической клиники. Она брезгливо скривилась, подумав, что никогда не поймёт Асмодея, который с этой уродиной не только общался, но ещё и спал.

Алла внезапно подумала, что могла бы представить эту девицу в роли побирушки или, в лучшем случае, поломойки.

Она внимательно оглядела девушку, пытаясь найти в ней хоть что-то привлекательное: треугольное плоское лицо, нос как у воскресшего Волдеморта или у персонажей аниме – казалось, что его почти и нет. Глаза были бледно-голубыми, водянистыми. Серые, припорошенные ранней сединой волосы, затянуты в низкий хвост. Нос – кнопка, губы – полоски.