— Почему ты стыдишься?

— Элайджа продавал наркотики. Уверена, даже убивал людей. До всего этого он лучился смехом и был так красив. А сейчас никогда не улыбается. У него не осталось своей жизни. Только моя. Всю жизнь он расплачивается за мою безопасность. Лучше бы они меня убили. Тогда  бы Элайджа освободился. Он связал бы концы с концами и убежал. Брат умеет перевоплощаться как хамелеон. Армандо со своими людьми никогда не смогли бы его отыскать.

— Похоже, у твоего брата очень неординарная личность, и таким он был ещё с юности. Я бы хотел с ним познакомиться. Возможно, вместе мы смогли бы что-нибудь придумать.

— Разве ты не понимаешь, я не хочу, чтобы вы знакомились? Это больше не мой Элайджа! Он превратился в незнакомца. Мрачного, опасного, извращённого. Я не говорю, что он само воплощение зла. Элайджа пытался выйти из наркобизнеса и распродать компании, связанные с нелегальным бизнесом. Он дал мне слово, что покончит с этим. Ведь мне принадлежала половина всего этого.

— Значит, если ты умрешь, всё перейдет к нему?

Рейчел кивнула.

— Он не будет убивать меня ради денег, если ты об этом. Это неоспоримо. Я никогда не заглядывала в бухгалтерские книги. У меня даже собственной машины нет. Деньги меня никогда не заботили, и Элайдже это хорошо известно.

— Возможно, Элайджа и есть тот человек, который обещал вознаграждение за твою поимку, а твой дядя тот, кто заплатил наёмнику за твою голову. В этом есть смысл. Конечно, у вас с братом вышла крупная ссора, и он наговорил тебе кучу лишнего, только не думаю, что это Армандо заплатил, чтобы тебя вернули живой. В его глазах ты потеряла всякую ценность, ведь больше он не может с помощью тебя шантажировать Элайджу.

Долгое время Рейчел сидела молча, но он почувствовал, как она слегка расслабилась.

— Я не думала об этом. Просто не могла поверить, что Элайджа выстрелил в Тони на моих глазах. Он пришел в такую ярость. Прежде я никогда не видела его в таком бешенстве. Он всегда держал себя в руках, был хладнокровен даже под обстрелом.

— Значит, импульсивность ему не свойственна?

— Элайджа стал опасным. По-настоящему. Не знаю, как это описать, но раньше он никогда так ко мне не относился. Мы были очень близки, а потом он вдруг начал отдаляться. Не хотел обсуждать бизнес. Не отвечал на мои вопросы об Армандо. Настаивал, чтобы я оставалась внутри дома, далеко от окон.

— Может, он просто за тебя боялся?

Она вздохнула и потянулась за стаканом с соком, который стоял на маленьком столике. Напиток оказался холодным и освежающим для её болезненного горла.