Может, и вправду запросить перевод в глухую провинцию и попросту сбежать от всего, что наворотил?

– Амаль Кахир не будет разговаривать с вами без воеводы. Увы, сегодня его нет в имении. – Знакомый голос Данира заставил меня тряхнуть головой и сосредоточиться. На лице бывшего соседа по тумбочке горело желание разорвать меня на кусочки и скормить волкам. Я криво усмехнулся, глядя в глаза солдату Амаль, и вложил в эту усмешку все презрение, на какое только был способен.

Ратнар отметил нашу молчаливую дуэль и заявил:

– Только я, как командир сыскного отряда, решаю, когда и кого мне допрашивать. Дело государственной важности и не терпит отлагательств. Проводите нас к Амаль Кахир! Живо!

Данир скривился, но с места не сдвинулся.

– У меня приказ никого не впускать, – процедил он.

– Зачем этот глупый спор, если мы все равно пройдем? Разве посмеешь помешать нам? – вклинился я.

– Сейчас же пропусти господ. Воевода ничего не говорил о навирах, – одернул Данира еще один знакомый мне солдат Амаль – Наим. Не так давно мы чуть не сцепились в драке. Сейчас же он выглядел куда более миролюбивым, но его нос картошкой по-прежнему манил хорошенько по нему врезать.

– Не называл бы ты крысу господином.

– Не забывайся, солдат! – рявкнул я, и воздух между нами с Даниром накалился. Моя рука легла на ножны с особым кинжалом, и от его цепкого взгляда не укрылось это движение.

– Я провожу вас, – влез Наим и приоткрыл тяжелую створку ворот.

Я отвел глаза и направился следом за Ратнаром, различив за спиной явный звук злобного плевка на землю. Друг только хмыкнул и процедил: «Вот из-за таких ушлепков нарамцев и считают дикарями». Наим наверняка слышал эти слова, но промолчал.

С наступлением вечера из имения воеводы потихоньку уходила суета. По дороге к покоям Амаль мы встретили всего нескольких служанок и троих солдат, каждый из которых проводил меня долгим неприязненным взглядом. У нужных дверей дежурили еще двое бойцов, которые пропустили внутрь только Наима.

Через пару минут Амаль вышла к нам вместе с Наимом, не приглашая в покои. На ее лице застыло выражение крайнего равнодушия, но я отметил красные глаза и припухшие веки, лишенное красок лицо и пустоту во взгляде. Что-то не так. Куда делась привычная Амаль? Почему она… так отстранена?

– С чем пожаловали? – осведомилась Амаль, плотно закрыв за собой дверь.

– Допросить вас. Вчера вы не соизволили поговорить с чтицей тела, а ваша служанка и вовсе лыка не вязала. Сегодня я пришел лично.

– Целый командир сыскного отряда. Какая честь. Что ж, давайте пройдем в гостиную. – Голос Амаль звучал на удивление спокойно, без привычного яда и желчи. Я вглядывался в ее лицо, только бы уловить хоть какие-то эмоции, но не видел ни одной. Что она принимала?