Мысли мешали заснуть. У Минчжу бессмысленно глядел в потолок, снова и снова прокручивая в голове разговор с Цзинь Цинь. План хорош, но не без недостатков. Что-то не сходилось.

Если её мачеха действительно вмешалась в ход событий и ускорила свадьбу… Это лишено всякого смысла. Она завидует падчерице, в этом У Минчжу был уверен. Так зачем привязывать Цзинь Цинь к горе Певчих Птиц скорой свадьбой? Не лучше ли помочь ей сбежать и навсегда избавиться от соперницы? Ведь их всегда будут сравнивать, пока они делят гору, и У Минчжу знал, в чью пользу будет это сравнение.

Он не видел её мачехи, да ему и не нужно было её видеть. Нет никого красивее его Цзинь Цинь. А если и были бы – он бы всё равно их не заметил.

У Минчжу скрестил руки на груди, нервно тарабаня пальцами по предплечьям. Если её запрут, и она не сможет к нему выбраться, он отобьёт её силой. Легко не будет, если на него накинутся всем скопом – обычная тактика певчих птиц против хищника, – но у него в рукаве есть парочка трюков, которые могут обеспечить ему небольшую фору.

Выбраться с чужой горы трудно, но он сможет. А вот дальше…

Он заберёт Цзинь Цинь на свою гору. Матушка уже знает, отец возражать не будет, когда увидит золотые крылья будущей снохи. Старейшины, конечно же, поворчат, но шаман встанет на сторону пробужденной пары цзинь-и… Почему же ему так неспокойно на душе?

Да потому, что он не единственный ворон на горе Хищных Птиц.

Эта мысль не давала У Минчжу покоя с того самого дня, как он осознал собственные чувства к Цзинь Цинь.

На горе Хищных Птиц есть и другие вороны, и другие птицы – получше его. У кого-то ярче оперение, у кого-то острее клюв, а кто-то умеет петь. Что, если Цзинь Цинь понравится кто-то другой?

Насколько глубоки её чувства? Настоящие ли они? Да, конечно, и на горе Хищных Птиц говорят, что любовь рождается в супружестве, а всё остальное – лишь преходящая влюблённость. Сам У Минчжу уверен, что Цзинь Цинь – его птица, другой ему не надо, и красная нить тому подтверждение.

Но что, если?..

Он никогда ещё не был так не уверен в себе.

Они в неё сразу же влюбятся, как только увидят. Не могут не влюбиться. Мозг у всех воронов устроен одинаково: увидел блестящую вещь – хватай и неси в гнездо, припрячь, чтобы никто другой не видел, и любуйся. Им даже не нужно знать, какая она на самом деле. Кузены не упустят случая выхватить блестящую диковинку из чужого клюва.

Он так ясно себе представил эту картину, что едва не захлебнулся уксусом. Он сел на постели, крепко сжимая пальцы в кулаках.

Ну уж нет! Цзинь Цинь принадлежит ему – или будет принадлежать.