– Давай не будем пока зацикливаться на этом. Надо выяснить, как вытащить их и забрать в безопасное место.

– С чего начнем?

* * *

Наш план в лучшем случае ненадежный, но выбор невелик. Обдумав, что мы знаем о ситуации – а знаем мы, если честно, немного, – и еще раз взглянув на наше положение – мы с ним можем не продержаться целую ночь без укрытия, а если вернемся и приведем подмогу, то могут не продержаться уже близнецы, – мы, грубо говоря, собираемся просто забежать в шахту и решать проблемы по мере поступления.

Это ужасный план, и мы оба это знаем.

Высока вероятность, что мы не переживем эту ночь. Я нутром это чувствую.

По сути, это настоящее самоубийство. Но что тут еще сделаешь?

Я даже не думала о том, что вот так погибну, тем более что я не знала о живущем в нашем мире зле. Так что, учитывая обстоятельства, я отношусь к своей кончине довольно зрело. Я только часто дышу, когда Стил отворачивается.

– Ты уверен, что не можешь перейти в фазу? – спрашиваю я в третий раз.

В ответ он лишь бросает через плечо раздраженный взгляд, будто пулю в меня выпускает. Мы все еще не знаем, почему он не может переходить в фазу. Я тоже не могла, но для меня это обычное дело.

Мне было бы намного легче, войди мы в этот темный туннель в спектральном мире и будь Стил в своей львиной форме.

Стил подает знак, что все чисто, и мы мчимся к входу в шахту.

Сердце бьется так быстро, что кровь в венах будто пульсирует. Обычно я в это время уже вижу вспышки света, но сейчас все явно остается на своих местах. Даже не знаю, что хотя бы предположительно не дает нам перейти в спектральный мир.

Когда мы добираемся до входа в шахту и мир погружается во тьму, я облегченно вздыхаю. Что-то в преодолении этого невидимого барьера меня расслабляет. Хотя и не должно. Здесь, в отличие от оставшегося снаружи леса, нам грозит уже непосредственная опасность, но в тени я чувствую себя не такой уязвимой.

Не говоря ни слова, мы пробираемся вперед по туннелю.

Под ногами хрустит грунт, и мой спутник бросает на меня предупреждающий взгляд. Он молча показывает мне, как идти тише, с пятки на носок. После этого я слышу лишь собственное дыхание и слабый свист ветра снаружи.

С тропы впереди не доносится ни звука, и это меня беспокоит. Если здесь прячутся Отрекшиеся, разве их голоса не должны разноситься по скалистому туннелю?

Чем дольше мы пробираемся сквозь тьму, тем сильнее нарастает мое беспокойство.

Воображение ненадолго выходит из-под контроля, представляя, что в конце туннеля нас будет ждать озеро жидкой лавы или странный правительственный бункер, где экспериментируют над захваченными нефилимами.