Малахия отошел от храма, шагнув ко мне, почти так близко, что можно было дотронуться.

Я скрипнула зубами. Еще немного ближе.

Он шагнул вперед, остановившись прямо передо мной. Холодные, липкие пальцы коснулись моего лица.

— Я только хочу сначала заставить тебя страдать.

Отвлеки его, сделай свой ход.

— Фейри, — начала я, не уверенная, как заставить его говорить, чтобы я могла приблизиться на дюйм.

Легкое прикосновение к груди облегчило бы кражу его сил, сделало бы это более плавным.

— Они пытались убить меня на поле боя.

Пальцы Малахии скользнули по линии моего подбородка в мягкой ласке, и я воспользовалась возможностью повторить его движения. Моя рука приподнялась к его груди, сила сосредоточилась на том, что должно было быть маленьким зернышком магии внутри, но этого не было. Сила внутри него была огромной, ее почти невозможно было уловить.

Я наклонила голову.

— Когда ты решил, что желаешь моей смерти? Я думала, ты ищешь моих страданий.

Пальцы Малахии обхватили мою ладонь, прижатую к нему, в то время как большой палец другой его руки рисовал круги на моей щеке.

— Это и есть страдание, и нет лучшего способа заставить тебя страдать, чем заставлять тебя умирать и возвращаться… снова, и снова, и снова?

— Спасти так жизнь означало бы смерть твоей души, — прошептала я, ища какой-нибудь способ сильнее прижаться к нему. — Твоя пара, моя сестра… вероятно, она ждет твоего прибытия в этой следующей жизни. Скорее всего, она ждет твоей смерти.

— Я знаю, — кипятился он. — Я знаю.

Между моими бровями образовалась морщинка. Если он всё знал… тогда зачем продолжать этот путь разрушения?

— У тебя могла бы быть новая жизнь. Настоящая любовь, — прошептала я. — Я… я не понимаю.

Тёмный, хриплый смех сорвался с его губ: