Она высоко держала голову, изображая уверенность, и когда добралась до низа, темно-синие глаза Рейлана окутывали спокойствием. Он уже протягивал ей руку, которую она, не задумываясь, приняла, вложив свои дрожащие пальцы в его прохладную мозолистую ладонь, не прерывая зрительного контакта.

В тот же момент она забыла, что собиралась держаться от него подальше; отрицать любые чувства к нему. И позволила себе стать эгоисткой всего на одну ночь, которая могла стать для нее последней. Позволила Рейлану увести ее на танцпол.

Его рука скользнула по талии и легла на поясницу. Другая сжала ее руку. Прикосновение его обнаженной кожи посылало легкие мурашки вверх по руке, словно обнимая сердце, чтобы усмирить его неустойчивый ритм. Он нежно притянул ее ближе, так что между шпионкой и генералом не осталось места. Она не могла игнорировать разлившееся в груди тепло и расслабилась за этим невидимым щитом, который всегда чувствовала рядом с ним.

Фейт не знала шагов, но чувствовала, что Рейлан направит ее. Танец был медленным, и было достаточно легко следовать за ним. Бал превратился в фоновый шум, и она забыла о пристальных взглядах, забыла о своих тревогах, забыла о страхах – все это стало несущественным, пока она тонула в море сапфиров и звезд.

– Не думала, что ты танцуешь, – сказала она тихо, почти бездыханно. Она закружилась, платье развевалось вокруг них и окутывало его ноги пламенем ткани.

– Не танцую, – хрипло ответил он, когда они снова оказались рядом.

Сердце замирало при взгляде в его глаза, но она не была до конца уверена, что это. Не страсть и не любовь. Не восхищение и не признательность. Что-то… большее. Разжигающее внутри нее угасающее пламя.

Она чувствовала жар его тела даже сквозь толстую ткань костюма. Всякий раз, отдаляясь и снова соединяясь с ним, новая волна возбуждения проносилась по телу, пока они двигались как единое целое.

Сердце сжималось от боли, которую Фейт никогда прежде не испытывала, но у нее не будет возможности сказать ему об этом. Признаться, что она отталкивала его все это время – даже до проклятого пророчества Отражения, – только чтобы подавить собственные истинные страхи. Рейлан стал дорог ей, и она не могла вынести, что подвергнет его опасностям, сопровождающим ее на каждом шагу, если впустит в свою жизнь.

– Тебе идет этот цвет. – Голос вернул к реальности.

Легкая улыбка появилась на ее губах:

– Просто вы не можете остаться равнодушным к багровому, генерал.

Он покачал головой:

– Синева заглушает тебя, в красном ты выглядишь более живой. Ты пробудила каждого унылого гуляку в этом зале в тот момент, когда вошла сюда.