Фейт в страхе повернулась к тропе, по которой ей предстояло пройти, желая признать свое поражение. Но почувствовала, как по ладони разливается нежное тепло. Не такое обжигающее, как от мощи руины; оно скорее напоминало нежную ласку. Посмотрев на ладонь, глаза Фейт расширились при виде разгорающегося пламени, пока то не превратилось в шар белого света в окружении красного Огня Феникса, плавающего в ее ладони. Она бросила взгляд на Атериас, и ей не нужно было выражать благодарность, поскольку почувствовала странное поощрение – молчаливый толчок вперед. Время поджимало.

Фейт впитала силу и веру, которые исходили от птицы за спиной. Отбросила страх и наполнилась решимостью сдержать пламя, которое угрожало поглотить ее прежде, чем она выполнит последнюю задачу.

Подойдя к входу в пещеру, Фейт сделала последний вдох. Уверенная и готовая бросить вызов. А затем шагнула во владения тьмы.

В глубине пещеры Фейт обнаружила, что может управлять танцующим пламенем неземной красоты. И наблюдала, как оно растет, все ярче освещая кривой проход. Она не могла объяснить, как именно это делает, и знала только, что дело во внутренней связи с Атериас. Если уйти слишком далеко, способность вскоре исчезнет.

Воцарилась тишина. Ноги едва слышно цеплялись за камни. Пламя беззвучно горело, так что она слушала лишь биение своего сердца и шум дыхания, стараясь, чтобы оно было ровным, пока выжигающий изнутри огонь расползался по телу. Срочность ускорила ее шаги. Ей ничего не оставалось, как идти вперед. Ни единого перекрестка, чтобы сделать выбор. Стены пещеры были черными с отливом. Прежде она никогда не видела такого камня. Все здесь излучало смерть.

Фейт остановилась, когда узкий проход наконец вывел ее в более просторное помещение. Перед ней была дверь. Большая круглая дверь, которая занимала всю стену. На камне был вырезан символ Дакодес. Фейт вытащила Лумариас свободной рукой. Но как только лезвие вырвалось на свободу…

Огонь погас.

Фейт запаниковала, внезапно оказавшись в полной темноте. Она схватила Лумариас обеими руками, поворачивая его во все стороны теперь, когда ее лишили зрения. И напрягла слух. Вокруг было тихо. Пока…

Позади что-то зашаркало – шаги, которые становились все громче. Фейт развернулась и вслепую полоснула клинком. Но рассекла лишь воздух, и по всему пространству разнесся леденящий душу смешок, от чего каждый волосок встал дыбом.

Ужас лишил дара речи, но остальные чувства обострились от ощущения призрачного присутствия.

– Странный у тебя склад ума, – пропел голос, посылая мурашки по спине. – В нем так много противоречий. Ты страстно любишь и остро ненавидишь. Искренне боишься, обладая при этом редкой храбростью.