Лиза наматывала круги по комнате, собиралась на первенство. И это ей надо было взять, и то. И блокнотик на всякий случай.

– Лизон, харэ каруселить, тошнит от тебя уже. – Тина лежала на своей кровати ногами на стенку.

– Ты точно со мной не хочешь? – Лизка запихивала в боковой карман маленькое полотенце.

– Что я там забыла-то?

– Ну, поболеть за сестру, за подружек…

– И порыдать, что с отборочных вылетела? Нет уж, спасибо.

– Ну как хошь. Лежи тут и жалей себя, дело твоё.

– Да чё мне себя жалеть, у меня позади всё. Себя пожалей лучше, вон вся зелёная.

В дверь позвонили.

– Мама кого-то ждёт? – спросила Тинка. Лиза пожала плечами.

– Девочки, к вам! – крикнула мама из коридора, и тут же в комнату влетел запыхавшийся Тимаев.

Тинка крутанулась на кровати и со стуком поставила ноги на пол.

– Привет, – зыркнула она на сестру, – ты как нас нашёл?

– Со вчерашнего дня ищу… – Одной рукой Тимаев опёрся о косяк, другую прижал к груди. Лицо его пылало, он долго бежал. – У Сливина взял номер Яртышникова, он мне ваш адрес давать не хотел. «Девочек перед соревнованиями нельзя беспокоить», – довольно похоже передразнил он Василия Викторовича.

Лизка расстёгивала и застёгивала обратно молнию на сумке.

– Но потом дал? – уточнила Тина.

– Потом дал. – Женя отдышался окончательно. – Слушайте, вы же это, с Мартой дружите?

– Если тебе нужна Веснова, то она тут не живёт, – сказала Тина недобро.

– Нет. Не в этом дело. – Он как был в ботинках, так и прошёл в комнату, сел на стул. Рванул с шеи шарф, оставив на коже красную полосу. – Там это. Случилось что-то с ней. И, по-моему, с её подругой Пролетовой.

И Тимаев посмотрел на Лизку.