5

На всю комнату горела одна тусклая лампочка. Поспать почти не удалось, хотя тут стояли кровати со всем необходимым: подушка, одеяло. Даже чистое бельё. Комната какая-то странная, с железным полом и стенами, отчего у Марты появилось ощущение, что они под землёй. Когда она закрывала глаза, казалось, что стены обиты мягкими желтоватыми панелями.

– Мы в психушке, – сказала она Майке.

По их подсчётам, было уже утро, ближе к одиннадцати часам. Рыжая встала, прошлась к двери.

– У них план какой, интересно? Голодом нас заморить?

И тут же в ответ на её слова заскрежетал замок. Вошёл человек с подносом. Это был молодой мужчина на редкость незапоминающейся внешности: весь как будто подтёрт ластиком. Одет в белую футболку и треники. На одежде не было никаких опознавательных знаков, но по тому, как он рублено двигался, Марта решила, что он военный.

Он поставил поднос на откидной железный столик между кроватями и улыбнулся Марте.

– Расскажи нам, – попросил он слишком высоким голосом. – Мы же знаем, что тебе известно, где девочка-телевизор.

Оттого, что он говорил про себя во множественном числе, по рукам поползли неприятные мурашки. Внезапно Рыжая прыгнула на него со своей кровати. Он легко скинул её обратно, медленно шагнул и, всё ещё улыбаясь, схватил Майку за шиворот, чуть-чуть накрутив на кулак её кофту. Марта с ужасом увидела, что он заносит руку для пощёчины. Но Рыжая уже смотрела ему в глаза. Квадратная клешня остановилась в миллиметре от Майкиной щеки. И пошла обратно, залепив затрещину ему самому. Амбал удивлённо отступил от Рыжей и снова получил оплеуху своей же рукой. Его безликое лицо съёжилось.

Он метнулся к двери, но по дороге схлопотал ещё одну пощёчину. Девочки посмотрели друг на друга и расхохотались.

– Кто на меня с клешнёй пойдёт, тот сам этой клешнёй и получит! – отсмеявшись, торжественно произнесла Майя.

– Посмотрим, что там он принёс. – Марта схватила с подноса бутерброд с сыром.

6

Синелицый пришёл ближе к обеду. Выглядел Валерий Гаврилович не очень: его и без того некрасивое лицо было искажено какой-то мучительной гримасой, словно у него болели зубы или срочно нужно в туалет.

– Марта! – Ей показалось, что синелицый сейчас заплачет. – Скажи нам, где Соня, и мы вас отпустим, честное слово, отпустим.

– Это вообще-то преступление – нас здесь держать, – выпалила Рыжая. – За такое в тюрьму сажают.