— Маленькая, нам пора, уже поздно, — говорит мать.
— Маленькая, нам пора, уже поздно, — говорит мать.
— Нет, — упрямлюсь я, хотя холод таков, что дыхание идёт паром.
— Нет, — упрямлюсь я, хотя холод таков, что дыхание идёт паром.
— Сейчас выйдут звёзды. — Она опускается на колени, обнимает меня и прижимает к себе. — Взойдёт луна, запоют ночные птицы, и всё вокруг скажет: «Пора спать».
— Сейчас выйдут звёзды. — Она опускается на колени, обнимает меня и прижимает к себе. — Взойдёт луна, запоют ночные птицы, и всё вокруг скажет: «Пора спать».
Но я не могу оторвать взгляда от здания, которому суждено стать академией. Будто оно само тянет ко мне. Шепчет тихо, зовёт…
Но я не могу оторвать взгляда от здания, которому суждено стать академией. Будто оно само тянет ко мне. Шепчет тихо, зовёт…
— А когда-нибудь… я смогу зайти внутрь?
— А когда-нибудь… я смогу зайти внутрь?
— Ты хочешь войти туда? — переспрашивает она мягко, хотя слышала хорошо и знает мою нынешнюю одержимость. — В том месте нет твоей судьбы, только опасность. Ты и твоя сестра не должны туда ходить, Клара.
— Ты хочешь войти туда? — переспрашивает она мягко, хотя слышала хорошо и знает мою нынешнюю одержимость. — В том месте нет твоей судьбы, только опасность. Ты и твоя сестра не должны туда ходить, Клара.
— Но ведь говорят, что Чаша…
— Но ведь говорят, что Чаша…
— Тебе не нужна Чаша, — перебивает она, как уже, наверное, тысячный раз. — Арканум Чаша — это проклятый ритуал. Ты и без того достаточно сильна.
— Тебе не нужна Чаша, — перебивает она, как уже, наверное, тысячный раз. — Арканум Чаша — это проклятый ритуал. Ты и без того достаточно сильна.
— Но…
— Но…
— Поклянись, что сделаешь, как я сказала. Что будешь скрываться. Хранить своё истинное имя и силы в тайне. Что будешь в безопасности. Что станешь защищать тех, кто похож на тебя.
— Поклянись, что сделаешь, как я сказала. Что будешь скрываться. Хранить своё истинное имя и силы в тайне. Что будешь в безопасности. Что станешь защищать тех, кто похож на тебя.