— Раз ты знаешь, кто я, значит, догадываешься, зачем я здесь. — Он складывает пальцы домиком, поднося их к губам.

— У меня есть догадки, Ваше Высочество, — это обращение горчит на языке.

— Прекрасно. Ещё лучше, что ты вообще в состоянии разговаривать. Халазар обычно… забирает способность говорить у людей, — его голос замирает на полуслове.

Забирает? Он имеет в виду — ломает. Разбивает на куски. Не то чтобы мне было жаль остальных заключённых. Но здесь есть и такие, как я, кто поплатился за попытку вырваться из нищеты. За попытку жить по-своему. За попытку защитить тех, кого любит.

Каэлис опускает руку в пальто и достаёт колоду таро. Каждая карта — произведение искусства. Цвета, символы, тончайшие линии — безупречны. Колода идеально ложится в его длинные, сильные пальцы. Такая таро — достойна принца. Больно осознавать, что человек, способный на такую красоту… он же и есть Каэлис.

Я бы отдала многое, чтобы рассмотреть каждую карту поближе. Даже с окровавленным Смотрителем у ног и злейшим врагом перед собой, я не могу отвести взгляда от этой колоды. Руки дрожат от желания прикоснуться к ней.

Он перемешивает карты, а затем — не вызывая магией, а с театральной грацией — вытягивает одну.

— У меня есть к тебе пара вопросов, Клара. И, несмотря на то, что ты наверняка будешь образцом честности… боюсь, мне будет трудно поверить словам преступницы. — Он кладёт выбранную карту на ладонь.

Девятка Мечей. Женщина лежит в постели, полуприкрытая простынёй. Девять клинков пронзают её, пригвождая к матрасу. Лицо искажено мукой.

На такую прорисовку, наверняка, ушёл целый день. Уровень детализации — а значит, и сила, заключённая в карте — поразительный. Но восторг борется с ужасом. Потому что я знаю, что означает эта карта. И я знаю, что сейчас произойдёт.

Я удивлялась, почему её не использовали на моём суде. Хотя, скорее всего, мою судьбу решили задолго до начала слушания. Зачем тратить карту на такую, как я?

— Если позволишь, — говорит он, как будто у меня есть выбор.

Я сдержанно киваю и кладу ладонь поверх Девятки Мечей.

Вспышка серебра — и холодное белое пламя охватывает карту. Огонь превращается в девять шипов света и тени, которые безболезненно пронзают мою руку — и его. Наши ладони соединяются. В глазах принца загорается странное, пугающее напряжение.

Меня пронзает дрожь. Я будто теряю контроль, когда магия берёт верх. Напряжение, за месяцы въевшееся в каждую мышцу, начинает покидать тело. Расслабься, шепчет магия карты, позволь…

— Твоё имя?

— Клара, — отвечаю. Хотя он это и так знал.