Как мне рассказали, Сейдж и её братья вернулись в Анису по приказу Оберона. На мой взгляд, они были бы большими дураками, если бы не оценили то, как с ними обошлись. Другие без раздумий повесили бы их. Или посадили бы на кол.
Гвен обняла Сейдж перед её уходом, и та, хоть и не ответила на объятие, всё же наполнилась слезами. Глядя на них, издали, я вспомнила слова Оберона:
С другой стороны, было правдой, что Оберону нужны будут все могущественные друи, каких он сможет собрать. Веледа подтвердила мне, что он намерен поднять лес Эмеральд на поверхность.
— Он в любой момент обратится к Каэли с официальной просьбой о помощи, — предупредила меня королева-человек. — Он верит, что она сможет оживить мёртвые земли Вармаэта своим рёвом.
Перспектива меня воодушевила.
Разве это возможно? Сможем ли мы полностью обратить вспять разрушения Теутуса?
Через несколько дней Ойсин нашёл меня в библиотеке. Я перелистывала книги, что мы привезли из Дагарта, в то время как Мэддокс делал наброски в своём блокноте. Он, похоже, всерьёз вознамерился спроектировать дом, который мы хотели построить. И кондитерскую для Каэли. И ни у меня, ни у неё не хватало духу сказать ему, что он был великолепен во многих вещах, но только не в архитектуре.
И на это ещё будет время.
Моё сердце забилось быстрее, когда я увидела в его руках продолговатый футляр.
— Это она?
Кузнец улыбнулся.
— Убедись сама.
Я взяла футляр. Он тоже был новый, и я знала, что сделал его Ойсин. Коричневая кожа, золотые монеты с выбитыми трискелями и священными деревьями.
Внутри я ощутила знакомую вибрацию.
Осторожно, я вынула клинок, и он издал шипящий звук, от которого у меня по коже побежали мурашки.
Аметисты вспыхнули светом.
— Привет, напарница.
— Девочка, скажу прямо, — начала она ворчать. — Это был самый жестокий опыт в моей жизни. Думаю, этому фейри стоит заняться чем-то другим.