Мои глаза все еще горели от слез, которые я пролила за последние несколько часов.
Мне больше не нужно было танцевать. Люциус оказался слишком взволнован, чтобы присутствовать на моих танцах. Ему необходимо было спрятаться где-нибудь внутри стен дворца и зализать свои раны.
Как и мне.
Айделина вымыла меня. Я попросила ее остудить воду. Попросила тереть меня так сильно, чтобы кожа покраснела. Я даже попросила опустить мою голову под воду и держать ее там до тех пор, пока я не смогу больше терпеть и мне не потребуется воздух. Я видела, как она противилась этому. Но все равно выполнила мои просьбы.
Теперь моя кожа болела от холода и от жесткой щетины мочалки, которая окрасила царапинами мою спину. Айделина казалась сломленной, когда помогала мне с моей ночной рубашкой.
Но она не спросила, может ли чем-то помочь мне.
Наверное, потому что боялась, что я прикажу ей причинить мне боль. Она работала добросовестно и быстро. Ее пальцы точно знали, что делали. Она напомнила мне Яну, и это осознание сжало мое сердце, словно губку.
Прежде чем она покинула меня, я впервые спросила ее о чем-то, не имеющем никакого отношения ни ко мне, ни к обыденной жизни. Я спросила ее… перестанет ли когда-нибудь болеть?
Она не соврала мне. Ответила отрицательно с такой жестокой честностью, что я только молча кивнула и наблюдала, как она, словно тень, исчезала за золотой дверью. А затем я ждала.
Я избегала собственного взгляда в зеркале.
Не могла вынести вида избитой девушки. Вместо этого я смотрела на свою шею. То место, где его невидимые руки сжимали мое горло, пока сердцебиение гулко отдавалось в голове.
Я заставила себя глубоко вдохнуть, прежде чем в очередной раз потерять рассудок и опустила руку на зеркало. Моя рука еще не зажила. Она бы адски горела, если в мою кожу снова впились бы осколки. Но я взяла рукописную записку принца и прижала ее к сердцу.
Когда я начала думать, что он не придет, в дверь неожиданно постучали. Мое сердце сделало резкий скачок, который заставил меня хрипло выдохнуть, когда я тихим шепотом впустила того, кто был за дверью.
Но ничего не произошло. Совершенно ничего.