Дарина схватила Эовин за руку и потащила ее к двери.

– Я сама пойду! – Эовин выпрямилась во весь рост и ускорила шаг. Она понимала, что стычка с ними сейчас была не только безнадежной, но и попросту ненужной.

Пока ее вели по лабиринту коридоров, Эовин не переставала чувствовать нацеленное между лопаток острие арбалета. Наконец они добрались до казарменной башни, как она догадалась по внутреннему убранству. Дарина открыла дверь, ведущую в большой тренировочный зал.

Эовин немного удивилась, что зал оказался совершенно пуст, за исключением тренажеров и ковриков. Очевидно, Ирион не планировал выставлять их поединок на всеобщее обозрение.

Двое охранников повели Эовин к каменной боевой арене в центре зала размером четыре на четыре метра, окруженной ограждением высотой по пояс.

«По крайней мере, не клетка», – вздохнула про себя Эовин.

Прежде чем удалось хорошенько оглядеться, в противоположной стороне зала открылась дверь, и вошли Ирион в сопровождении Фируниана.

Никогда еще Эовин не видела воина таким разгневанным и мрачным, даже при самой первой встрече. Его глаза сверкали, да и весь облик излучал смертельную решимость. От него исходили такие сила и ярость, что Эовин буквально чувствовала их, ощущала физически.

До сих пор им двигали только месть за брата и долг перед королем. Теперь же она сделала ульфаратца своим врагом.

Его зрачки расширились, когда он оглядел Эовин. Пока она находилась без сознания, ее переодели. Видимо, вся одежда перепачкалась кровью. Вместо этого ее нарядили в облегающий топ без рукавов из светлого льна и подходящие брюки. Эовин в таком костюме чувствовала себя комфортно, он не сковывал движения, хотя очень не хватало стальных нарукавников и кожаного нагрудника.

Взгляд Фируниана остановился на шраме на ее шее, и он сузил глаза.

– Это еще что? – неодобрительно указал на шею Эовин остановившийся прямо перед ней Ирион. – Я же велел Эзаре вылечить тебя.

– Она меня вылечила. Почти. Здесь я сама попросила не трогать.

Пусть она и являлась ульфараткой, лишних проблем целительнице Эовин не желала.

– Почему?

– Не придется переживать о подходящих украшениях, поскольку шея теперь и так не выглядит обнаженной.

Ирион сердито сжал губы.

– Да и потом, – она обратила взгляд на Фируниана, – я в любом случае сегодня умру. Какое значение имеет мой внешний вид?

Он шумно выдохнул.

– Ты сама во всем виновата. У тебя был шанс решить дело по-хорошему, но ты не стала.