— Я здесь, — раздался шелестящий голос отовсюду.
— Тогда я оглашу приговор, — Подгорный говорил через силу. Видно было, что миссия сия ему в тягость.
— Не трудись, славный Бог Ремесла! — мальчик не спеша вышел к центру площадки и встал у костра, — мы с мамой знаем,
— Да как ты…щенок! — Рандом подскочил к Модианну и попытался ухватить его за ухо, но тот как-то ловко увернулся, отчего половинчик поскользнулся и с силой приземлился на задницу, ошарашенно уставившись на мальчишку.
— Я не договорил, Бог Шельмовства и Порока! Прежде чем вы огласите приговор моему отцу я имею право задать один вопрос.
— Откуда ты это знаешь, малыш? — Сапиенти подошла к Модианну, встав между ним и рассерженным хоббитом, — про вопрос и вторые имена Богов, присутствующих здесь?
— О, Дочь Ошибок, ты забываешь чей я сын. Моя мать Богиня Хаоса, а отец Демиург, в важности влияния которого на этот мир все вы убеждались не раз! Так я могу задать вопрос?
— Задавай уже! — прошипела Эвридика Беспощадная.
— Почему вы судите Демиурга за деяния, за которые возвеличили Первого Альва?
— Не суди о том, чего не знаешь, щенок! — Великий Рандом сжал кулаки, переводя взгляд с Модианна на невозмутимо стоящую Лоос.
— Рандом прав, мальчик, — мягко отстранила половинчика Сапиенти, — Великий Альв заточил Отверженных Богов, а твой отец одного убил, а другого превратил в безумного лича.
— А почему этого не сделал Первый Альв, Боги? — звонкий голос мальчика разнёсся над всей площадкой, заставив всех присутствующих вздрогнуть.
Над присутствующими повисло молчание. Казалось бы, вопрос был прост и современникам деяний Творца не составляло подобрать для него достойного ответа. Заковырка заключалась в том, что какой ответ не дали Боги Небытия, он всё равно был бы неискренним, по одной простой причине. Истину мог знать лишь Великий Альв…
— Мы этого никогда не узнаем, мальчик, — печально вздохнула Сапиенти, — но решать что-то нужно. Кодекс Закона Равновесия требует наказания нарушившего его, кем бы он ни был и какие бы благородные цели не преследовал.
— Не думал, что ты научишься лгать даже самой себе, Дочь Ошибок! — у входа на площадку стоял Сонгар и строго смотрел в лицо Сапиенти.
— Что происходит? Это Суд Богов или проходной двор? Вышвырните отсюда этого наглеца! — завизжал Рандом.
— А ты всё ловчишь, мудрила? — улыбка беловолосого выражала всё что угодно, кроме расположения Великому Рандому, — всё выгадываешь! Ни стыда, ни совести!
Подгорный взревел, толкнув туго закручивающуюся струю воздуха в сторону Сонгара, которая по дороге превратилась в метровую сверкающую сосульку. Миг — и та брызгами мельчайших льдинок разбилась о грудь беловолосого шаранг, не причинив тому никакого вреда.