Телепортация? Артефакт? Мысли путались. Это был сон? Галлюцинация после падения с лестницы в гипермаркете?

— Проследуй с нами, — приказал страж, указывая рукой на люк.

Ольга замерла. Инстинкт кричал, что идти с незнакомцами, вооружёнными до зубов, в неизвестном месте — плохая идея. Очень плохая.

— Я никуда не пойду, — выдохнула она, и её голос, к её собственному удивлению, прозвучал твёрже. — Я требую объяснений. Я гражданинка России, я имею право…

Она не успела закончить. Страж со шрамом двинулся к ней с такой скоростью, что она не успела даже среагировать. Его рука в плотной перчатке сжала её запястье. Боль, острая и безоговорочная, пронзила руку.

— Ты не имеешь здесь никаких прав, примитивная, — прорычал он, и его золотые глаза в упор сверкнули холодной яростью. — Ты — нарушитель на борту военного крейсера «Громобой» Флота Света Андромеды. Ты будешь делать то, что тебе приказывают. Понятно?

Слезы выступили на глазах от боли и унижения. Она кивнула, не в силах вымолвить ни слова.

Он отпустил её руку, на запястье остался красный след от пальцев.

— Вперёд.

Младший страж молча поднял с пола банку йогурта, повертел её в руках с выражением крайнего недоумения на лице и сунул в карман на бедре.

Ольгу грубо подтолкнули вперёд. Люк за их спинами с шипением закрылся. Они шли по длинному, изогнутому коридору, стены которого были испещрены трубопроводами, проводами и непонятными символами. Из динамиков доносился спокойный голос, объявляющий что-то на том же странном языке. Мимо них проходили другие люди в подобной форме — все невероятно высокие, идеально сложенные, с холодными или безразличными лицами. На Ольгу бросали короткие, оценивающие взгляды, полные презрительного любопытства, и быстро отводили глаза. Она чувствовала себя грязной, жалкой мышью, забредшей в стерильный операционный зал.

Её привели к лифту, который умчал их вверх на умопомрачительной скорости. Двери открылись, и они вышли на нечто, напоминающее командный мостик, только в десятки раз больше и технологичнее всего, что она видела в фантастических фильмах.

Перед ними расстилался огромный голографический экран, на котором плыли звёзды, туманности и далёкие планеты. Консоли с мерцающими интерфейсами были уставлены десятками таких экранов. В воздухе парили трёхмерные схемы и диаграммы. И везде — люди в форме. Они работали молча, эффективно, их движения были отточены до автоматизма.

Но в центре всего этого хаотичного порядка, в большом кресле, сидел он.

Ольга поняла это мгновенно, даже не видя его лица. По спине, прямой как клинок, по тому, как все вокруг бросали на него быстрые, почтительные взгляды, по ауре абсолютной, неоспоримой власти, которая исходила от него.