– Вот так. – Когда я обернулась, Лала уже проскользнула обратно в комнату. При виде меня ее глаза удивленно расширились.

Рядом стояла плетеная корзина с бутылкой вина и виноградом. А также два медных кубка. Я приподняла брови.

– Нова, – с жаром зашептала Лала. – Как ты посмела ходить в таком виде?

– Где одежда? – огрызнулась я.

– Она появится в ванной.

– Тогда испарись… – Стоило мне только прилечь на край кровати, как мои веки потяжелели. Тело растеклось по постели как желе. Я даже не осознавала, как сильно у меня болит спина, пока не легла.

– Нова…

– Я устала, Лала. – Мой голос и правда звучал устало, чему я была благодарна. – Все потом, – добавила я. – Пожалуйста, уходи и держи язык за зубами.

Когда в ответ получила лишь гробовое молчание, я поняла, что она наконец-то ушла. Если бы я позволила ей заговорить, то услышала бы, как неправильно себя веду, что леди так не поступают. Но существовало ли хоть что-то правильное в то время, в которое мы живем, в той жизни, которую проживаем… Понятие «правильного» и «неправильного» с каждым днем теряло свой смысл. Более того, в нем вообще уже не было смысла. Никто больше не придавал значения тому, что правильно. Казалось, правота должна занимать особое место. Однако каждый продолжал отстаивать свою собственную правду. Так как же нам тогда понять, что правильно, а что нет?

Утром мне будет о чем подумать. По мере того как день клонился к вечеру, мои мысли катились, как снежный ком, и перерастали в лавину. Я понимала, что скоро буду погребена под ней. Богини… Я была их оружием против Арына… Вернутся они или нет… А еще есть Амон и Эвран… Лилит… Мне нужно восстановить Элементаль. Пробудить свой собственный народ. Узнать столько всего…

Я почти задремала, когда почувствовала, что другой конец кровати прогнулся под чьей-то тяжестью. Вместе с этим движением я резко открыла глаза. Внутри покоев было уже темно. И лишь два факела, висевшие на стене, слегка рассеивали темноту. Я повернула голову и увидела Дарена. Он прислонился спиной к изголовью кровати, заложив одну руку за голову. В другой держал кубок с вином прямо над животом. Тусклый свет озарял только его. Как будто так и было задумано.

– Ты и правда похож на раненого зверя, – сонно пробормотала я. Мои глаза были закрыты, но разум уже бодрствовал. Его присутствие в моей комнате, в моей постели не казалось чем-то странным. Но это должно ощущаться странно. Он слабо улыбнулся, но улыбка выглядела совершенно вымученной. Он поднес бокал к губам и сделал большой глоток. – Если ты ранен… – снова заговорила я, повернувшись на бок, чтобы лучше видеть его, и слегка подтянув ноги к животу. – Почему ты пьешь вино, а не липовый чай?