— Яков! Тренко! — Заорал так, что казалось стоящие вокруг сосны качнулись.

Хорошо бы собратья не ушли далеко.

Позиция инженера Филки тоже рядом, только он, черт возьми, невоенный человек. Нападут на него не отобьется. А он мне ох как потребен.

— Григорий, за мной, к лазарету!

Подьячий навострился, уже был готов бежать к пленным татарам.

— Нет, ловушка это. Нижегородца убивать идут, нас отвлекают. — Осмотрелся, добавил, быстро оценив ситуацию. — Мое слово. Чую.

Лицо подьячего изменилось на удивленное. Но он знал мои причуды и не раз видел, что-то что делаю приносит успех и победу.

Снизу раздались крики я увидел застывших у подъёма и смотрящих на меня братьев Чершеньских. Далеко, метров сто, но, может, услышат. Должны.

— К реке! Никого на лодки не пускать! — Махнул им рукой. — К реке!

Младший, Василий кивнул.

— Вперед!

Мы с Григорием быстро стали подниматься. Тропа петляла, где было можно шли напрямик. Добрались до лазарета. Серафима здесь не было, люди выглядели напряженными, удивленными. Во взглядах стоял немой вопрос. Вроде бы бой закончился, так что же происходит? Почему кричат про татар, какая измена?

Охраны не было. Батюшка взял людей, побежал разбираться. Видимо, попался на уловку.

Но тут я увидел человека, которого уже думал, что потерял. Пантелей неспешно выворачивал справа, обходя острог.

— За мной.

Раскатистый выстрел, потом второй. Внутри в черте стен, окружающих хутор.

— Зараза!

Выхватил саблю. В левую руку взял пистолет, помчался вперед к воротам. Двое стрельцов, стороживших вход, вскинули ружья, но не понимали, что происходит. Пальба была в самом тереме. От входа в поместье не видно, что происходит. Черт!

Из здания слышался звон стали, крики, ругань. Я узнал французский язык. Франсуа там, это хорошо. Он мастер клинком махать. Двоих в бою стоит.

— Сколько? — Выпалил, пробегая мимо поста.