Везение, удача на моей стороне.

Из комнаты доносились всхлипы и повизгивание. Девушки явно не пострадали, враг не стремился проникнуть в комнату. Его целью был нижегородец. Но от стрельбы у прекрасного пола случилась истерика.

— Ванька! — Слуга уставился на меня. — Молодец! Хвалю! Иди, девок в чувство приведи! Напавших на улицу, связать, раненных в лазарет.

Григорий уже крутил оглушенного мной диверсанта. Пантелей с пыхтением вошел в сени, развернулся, сделал шаг. Резко врезал второму захваченному врагу в лицо. Защититься тот не успел, да и клинок француза у его горла несколько сковывал действия.

Упал со стоном, схватился за лицо. Богатырь поднял его и пинком выкинул наружу. Тоже начал вязать.

Стрельцы, увидев происходящее от ворот, было дернулись помогать. Но я их мгновенно прервал.

— Быстро на пост!

Бойцы закивали и замерли у входа.

Сейчас на стрельбу народ начнет сходиться. В военном лагере стрельба, значит, дело нечисто. Либо делят что-то, либо диверсия, либо предательство. А, если верить крикам — то можно решить, что татары разбегаются.

Я, выйдя из терема и чуть отойдя, чтобы было видно, махнул рукой стрельцу, что был на наблюдательной башне. Сторожи, мол. Черт, что за разгильдяйство. Пропускной режим не налажен, пускают абы кого, а они потом в людей стреляют.

Раненый стрелец вышел вслед за мной. Его немного трясло, смотрел на меня потерянными глазами только что проснувшегося человека.

— Они это, они воевода, как влетели. Бах, бах, я вскочил, а друг мой, дружок Севка уже лежит. — Махнул рукой на дверь. — Вон он к стене привалился, кровью исходит. — Хлюпнул носом. — Я вскочил, за саблю и биться. А их трое. Они — это, они. — Он задыхался, дергался, явно был шокирован.

Кинул взгляд на раненного. Плохо. Севке конец. Я мог оказать ему первую помощь, парень был еще жив, можно устранить пневмоторакс, залепив рану… А чем? Тут нет целофана и упаковок от бинтов. Куском кожи? С сапога — вариант.

Закусил губу, слушал доклад второго постового, думал.

Не получится ничего. Без качественной хирургии, дренажа раны, он умрет.

У ворот начался шум. Быстро толпа собралась. Глянул туда. А нет, это собратья на крик пришли первыми — Яков и Тренко.

— Пустить. Сюда!

— Что тут. — Выпалил сотник над детьми боярскими, двигающийся ощутимо быстрее и проворнее сотоварища.

— Двое пленных, один труп. Наших перевязать надо. Проследите, я попробую спасти Севку.

В глазах собрата я увидел понимание. Они вдвоем приступили к работе. Я вновь вошел внутрь.