Опустив взгляд, я поставила свою ношу на стол и сразу метнулась в сторону. Раньше, может, и позволила бы себе тайком посмотреть на конунга, как это делают все девушки во дворце. Теперь же мне лучше было вести себя как можно незаметнее. Глубоко вдохнув, я вернулась обратно к бочкам за следующей партией.

— Что с тобой, на тебе лица нет? — спросила Ингрид, вытирая руки о вышитое полотенце на ее бедре.

Я положила руку на мокрые глаза.

— Да, ты же знаешь, как воины господина шутят над нами.

— Не обращай внимания. Они просто бесятся, что вы им недоступны, — Ингрид подала мне глиняный кувшин. — Подай этот на второй ряд.

Кивнув, что поняла, отнесла его на стол к торговцам, которые сидели недалеко от бочек. Потом намеренно не взяла серебряные кувшины, которые было положено подавать к столу конунга.

Вечером я устало свалилась на лавку вдоль стены у бочек.

— Ты хорошо поработала, моя девочка, иди отдыхай, — Ингрид подала мне кубок с элем.

Я пересилила себя и выпила. Говорят, что после пьянки лучше похмеляться тем, что пил вечером. Желудок принял эль, голова хоть и закружилась, но меня не вырвало.

— Тогда я в баню и в комнату, — отчиталась я перед Ингрид, кто-то из главных прислужниц всегда должен знать, куда мы ходим и что делаем.

— Не пойдешь сегодня на речку венок пускать? — напомнила Ингрид о моих цветах, которые так и остались лежать под подушкой.

— Не знаю… — рассеянно ответила я.

— Давай в баньку сходи, переодевайся и беги с девчонками на речку, а то старой девой останешься!

Я чуть не разревелась от ее слов. Представляю, какое у меня сейчас вырождение лица, явно как у умирающего лебедя. Пошла сразу в баню. Не терпелось залезть в бочку с теплой водой.

По дороге туда все думала, может, пойти на речку? Я должна найти себе жениха. Никто не знает, что меня обесчестил конунг, кроме богов. Ингвальд крепко спал, когда я покинула его покои, и сегодня в зале он не заговорил со мной. Может, господин, как и я, толком ничего не помнит.

Как же я надеялась на это.