- Но как нам вытащить Адриана?

- Дождёмся Дерека и отправимся на склады. Здесь тоже нужно действовать на свой страх и риск. Мы остались с опасностями этого мира один на один.

- Ничего. Кто не рискует, тот не пьёт шампанского, - усмехнулась подруга и сняла с крючка передник. – Давай помогу тебе.

* * *



Я мягко приоткрыла дверь в комнату Феликса, осторожно неся поднос с горячим обедом. В глубокой тарелке дымился наваристый золотистый куриный бульон с фрикадельками и тонкой домашней лапшой. Рядом лежало несколько ломтей свежего, еще тёплого хлеба.

Но не успела я сделать и пары шагов, как, с трудом приподнявшись на локтях, Феликс процедил:

- Я не желаю, чтобы вы ехали со мной! Нет, не так! Я запрещаю! Это не женское дело — ввязываться в опасные мероприятия! Лорд Векслер, Томас и остальные слуги проследят за всем!

Я невозмутимо подошла к прикроватному столику и аккуратно поставила поднос.

- Не стоит командовать, ваша светлость. Оставьте эти замашки для своих слуг. И если это не женское дело, то какого чёрта вас принесло раненого ко мне?!

Поражённый такой дерзостью, Феликс застыл, глядя на меня гневным взглядом.

Но я проигнорировала его и, опустившись на край кровати, взяла ложку, лежащую на подносе.

- Позвольте мне помочь. Вам нужны силы.

- Нет! - произнёс Феликс сквозь зубы, отворачиваясь от меня. - Я и сам могу себя обслужить!

- На обед суп. Он горячий. Вы можете обжечься.

- Уходи! - резко произнёс Феликс, его голос был полон раздражения. Он отвернулся к стене, демонстрируя полное нежелание продолжать этот разговор.

Я поднялась и направилась к двери. Но едва мои пальцы коснулись ручки, как сзади раздался звон бьющейся посуды и громкие проклятия.

Обернувшись, я увидела разбитую тарелку и пятно на ковре. Лицо Феликса было искажено болью и досадой. Он резко взмахивал кистью, пытаясь стряхнуть с неё капли обжигающей жидкости.

Я молча вернулась, подобрала осколки, сложила их на поднос. А затем, взяв мазь, бережно нанесла её на покрасневшую руку Феликса. Он угрюмо наблюдал за мной и молчал.

Закончив, я забрала поднос и вышла из комнаты, пряча улыбку. «Нет, милый мой Феликс, так просто ты меня не возьмёшь. И по-твоему не будет, сколько бы ты ни артачился.».

Спустившись на кухню, я снова налила суп и вернулась. Присев на кровать, поставила поднос на колени, набрала ложку супа и поднесла её к губам Феликса. Он несколько секунд смотрел на ложку, потом на меня, его скулы напряжённо двигались. Демор явно боролся с желанием отказаться, но голод и, возможно, понимание бессмысленности дальнейшего сопротивления взяли