– «Вчера два херувима совершили непростительную двойную ошибку…»
– Нет! Не очень хорошее предложение, – резко перебил ее Люсьен. – Выбери другое.
Борясь с тошнотой, Брисеида пробежала глазами следующие несколько предложений, остановилась чуть ниже и прочитала про себя:
Каково же было мое удивление, когда я обнаружил, что «ошибка» – это ты! Херувимы не умеют читать, знаешь, они не смогли распознать твое имя в файле, присланном доктором Муленом. Я молча принял их предложение. Через несколько часов я покину Цитадель, и ты увидишь мое пробуждение.
Письмо в руках начало дрожать. Ни разу за время их переходов Люсьен не пытался самостоятельно расшифровать документы доктора Мулена. Он отказался от роли защитника и послал ее вместо себя. С другой стороны, мужчина перед ней, казалось, без труда разобрался с картой Цитадели, якобы предназначенной для химер. Ему также не составило труда перенести ее в другое временное пространство с помощью картины. Может ли это быть… Она внимательно изучала его профиль. Но это был он, и он так нежно держал ее в своих объятиях, все ей объяснил…
Взгляд вернулся к подписи внизу страницы, затем переместился на постскриптум.
P.S. Никогда не говори херувимам, что ты моя дочь, они будут неустанно преследовать тебя.
– Брисеида?
Брисеида вздохнула и поспешно подыскала нейтральную фразу, чтобы произнести ее вслух:
– «Невежество прошлого должно вызывать уважение, потому что ошибки, которые порождает прошлое, заставляют нас строить будущее».
– О чем это предложение? Мулен сошел с ума? Этого недостаточно, я ничего не могу найти, – добавил Люсьен, закрыв на несколько мгновений глаза. – Прочитай еще.
Брисеида быстро соображала. Люсьен сказал ей, что хочет забрать дубликат письма, чтобы отнести его к мастеру-распорядителю. Но логичнее было бы предположить, что они захотят восстановить письма, чтобы потом уничтожить. Чтобы раз и навсегда стереть ошибку херувимов.