– В чем дело? – спросил он, чтобы заполнить тишину.

– Я потерял пуговицу, – сказал Бенджи отстраненным тоном, его лицо оставалось мрачным.

– Какую?

Бенджи прекратил жонглировать, на мгновение посмотрел на Кристофа, чтобы убедиться, что тот не смеется над ним, затем взглянул на свой студенческий пиджак.

Он с недоумением потянул за один из синих лоскутов. Все пуговицы были надежно застегнуты, пришиты золотой нитью, на каждой поблескивал дракон Цитадели.

Он покрутил лишнюю пуговицу между пальцами. Она выглядела точно так же, как те, что были на его пиджаке. Но когда он перевернул ее, то обнаружил выгравированного в позолоте херувима с расправленными крыльями, с согнутым луком, готовым выстрелить.

– Странно, я мог бы поклясться… Пуговица упала к моим ногам, и я…

Бенджи положил пуговицу в карман брюк.

– Не важно.

И все же он забыл возразить, как делал это всегда, заставив Кристофа пообещать ему подумать о том, чтобы последовать за ним в его ночных приключениях. Он просто развернулся на пятках и пошел прочь.

Задумавшись о чем-то другом, Бенджи машинально прошел в маленькую комнату, отведенную для французских студентов второго месяца обучения.

Подняв глаза, он слишком поздно понял, что Уиллис стоит между двумя рядами двухъярусных кроватей. Напустив на себя храбрость, он потрепал пепельно-русые волосы молодого человека и воскликнул:

– Как поживает наш главнокомандующий?

– Почтальон приходил сегодня, – ответил Уиллис. – Вот, для тебя. – Он прижал письмо к груди Бенджи.

– Очень смешно. В Цитадели нельзя получать письма.

– Очевидно, тебе можно. Письмо лежало перед дверью.

Бенджи на мгновение уставился на него, ничего не понимая, затем посмотрел на письмо. На конверте бледно-голубыми чернилами было написано только его имя. Он быстро открыл его, а затем с вызывающим видом прикрыл развернутый лист бумаги. Он, конечно, не стал бы делиться его содержанием.

– Я бы на твоем месте был осторожен, – сказал Уиллис, пожав плечами. – Единственной, кто получил письмо, была Брисеида. Видишь, чем это для нее обернулось…

Бенджи подождал, пока Уиллис исчезнет в коридоре, и начал читать. Это было не письмо как таковое, просто несколько нацарапанных слов, как начало черновика без начала и конца:

Не все так просто, Бенджи. Для решения проблемы недостаточно найти подходящий переключатель. Возьмем, к примеру, Нила Куба-младшего: его теория времени неплоха. Но какой смысл защищать ее, когда другие утверждают прямо противоположное? Зачем пересекать океаны и рисковать жизнью, чтобы узнать правду, если не можешь добиться всеобщего согласия? Почему бы просто не вернуться домой?