Я вылавливаю их из воды дрожащими руками. Дымчатые пальчики магии стекают с колючих стеблей. Не могу поверить, что держу их. Часть мой сестры в моих руках. Ее талант так осязаем.

О Алия.

Я прижимаю два пальца на правой руке друг к другу. Наш знак – один, Алия; два, Руна.

Без нее меня нет.

– Ты же не возьмешь цветы от другого волшебника, не так ли? – спрашивает Уилл чуть ли не шепотом. Он пытается пошутить, но я понимаю: шутит парень только потому, что видит, как на моем лице борются горе и радость.

– Никогда. – Мой голос и подбородок дрожат. А потом слезы – настоящие человеческие слезы – горячим потоком бегут по моим щекам.

Это облегчение – то, что мне надо. Однако этого все равно недостаточно.

Я смотрю на него. Уилл успокаивающе кладет руки мне на талию и ждет, что еще я скажу. Он терпелив. Мне требуется время, чтобы подобрать правильные слова.

– Алия. Она принесла эти цветы в качестве платы морской ведьме, прежде чем узнала, что цена – ее голос. – Я делаю долгий, дрожащий вдох, внезапно поняв значение их появления. – Думаю, морская ведьма вернула их в качестве подарка.

Уилл смотрит на девушек, добравшихся до лодки и проверяющих ее повреждения.

– Почему бы тебе не передохнуть?

Я киваю, радуясь, что не нужно просить.

Прижимая цветы к груди, я возвращаюсь в тени утеса наверху. Между двумя камнями есть маленькая пещера. Я ее увидела в тот первый день превращения. Ее вход зовет меня.

Помещение маленькое и темное. Но здесь пахнет магией. Возле входа я нахожу кусочек свечи и зажигаю его.

– Kveykva.

Вспыхивает пламя и освещает пещеру – крошечное убежище, набитое книгами, банками и бутылками, ящиком с ракушками устриц. Все это перевернули воды из лагуны, попавшие сюда во время шторма. Магия здесь пахнет так же, как и в хижине.

Как и цветы.