Без меня ничего бы не получилось, и это сделало меня незаменимой на каждом нашем собрании и, в свою очередь, дало мне чувство контроля.

За несколько недель планирования мое горе отошло на второй план. Оно было похоронено, скрыто, как что-то ужасное и мрачное, что таится под поверхностью, словно трещина в земле. Оно затаилось, чтобы позже поглотить меня заживо.

И прошлой ночью, когда я лежала в объятиях Андора в своей постели, земля разверзлась.

Я плакала, кричала и билась, пока боль и скорбь разрывали меня на части. Каждый момент горя, который я пережила, обрушился на меня разом. Мне следовало этого ожидать. Я знала, что не смогу избежать срыва, знала, что должна примириться со своим горем и научиться жить с ним каждый день, иначе оно попытается уничтожить меня.

Андор, благослови его душу, был рядом. Он просто держал меня, когда казалось, что мое тело может разбиться на куски, и я никогда не смогу собрать все осколки. Он помог мне остаться целой и невредимой, пока горе пыталось поглотить меня заживо и выплюнуть.

Вот почему он спросил меня сегодня утром, не соглашусь ли я на встречу с Сэем Белаком, Мастером Истины Колбеков. За то время, что нахожусь здесь, я видела этого духовника всего несколько раз, и он всегда смотрел на меня своими невидящими, но всезнающими глазами. Я знаю, что Торстен и Видар посещают его несколько раз в неделю, находя утешение или, возможно, пророчества в его часовне, но я хотела держаться подальше от всех, кто имел какое-либо отношение к Дочерям безмолвия и правительству Эсланда, даже если его духовное руководство было благотворным.

Но Видар пообещал, что Мастер Истины хорош в том, чтобы помогать людям пережить горе, а не хоронить его, и, хотя Андор не был на сто процентов уверен в этой идее, он все же думал, что человек с золотыми глазами может оказаться полезным, когда дело дойдет до ограбления. Он мог бы дать нам более подробную информацию о яйце, о деталях работы Черной гвардии и правительства, о которых я не знала, и, более того, мне могло быть даровано видение, которое помогло бы нам в достижении нашей цели.

— Ты готова? — спрашивает Видар, когда мы с Андором стоим в коридоре, прямо у входа в часовню. Сладкий, пьянящий запах ладана уже просачивается через закрытую дверь.

— Наверное? — Говорю я. — Я не знаю, чего ожидать.

— Может, это и к лучшему, — отвечает Андор.

По правде говоря, я нервничаю. Я бы никогда не призналась в этом, особенно перед Видаром, который всегда был для меня сварливой загадкой, настолько, что я подсознательно хочу заслужить его уважение. Однако Андор сам все понимает, поэтому держит меня за руку и сжимает пальцы.