– Какие-то неурядицы с правами на дом? Неожиданно нашлись наследники? – заволновался новый собственник.

– Никаких проблем, – успокоил его сыщик. – Это старое дело бывшей горничной, к вам оно касательства не имеет. Скажите, остался ли в доме кто-то из прислуги вдовы Шиповой?

– Экономка, кухарка, дворник – все, кто здесь служил. Я предложил хорошее жалованье, и они согласились.

– Вы не возражаете, если я с ними побеседую?

– Если вам угодно. Женская часть прислуги на кухне – направо и по коридору до конца. Проводить вас не смогу, нужно присмотреть за разгрузкой вещей, сами понимаете.

– Не беспокойтесь, я найду дорогу.

Митя, лавируя между ящиками, направился по коридору. Одна из дверей вдруг распахнулась, и оттуда выбежал светловолосый мальчуган лет пяти. Чуть не врезался в сыщика, обогнул его и помчался к выходу, заливаясь смехом. Внешность мальчишки показалась Мите смутно знакомой. А когда вслед за ним выскочила миловидная девушка с криком: «Арсений! Туда нельзя!», Самарин вспомнил окончательно. Этих двоих он уже встречал в мае, на набережной. Надо же, какой всё-таки маленький город Москва.

Девушка вскользь бросила взгляд на Митю. В глазах её мелькнуло что-то похожее на узнавание, но сбежавший Арсений оказался важнее, и она бросилась за ним. Дмитрий улыбнулся и пошёл дальше. Милая. Добрая. Не та.

Экономка – пожилая и дородная – помогала не менее упитанной кухарке расставлять по шкафам посуду и утварь. На кухне творился такой же беспорядок, как и в остальном доме. Женщины выглядели подуставшими и, кажется, были рады небольшому отдыху.

– Полиция? – удивилась экономка. – Все знают, что у хозяйки случился сердечный приступ, царствие ей небесное. – Женщина сложила пальцы пирамидкой, и кухарка повторила жест. – Или вы что-то новое узнали?

– Нет, у меня вопросы по поводу другой персоны – горничной Анастасии Лазаренко.

– Насти-то? Так она ж, бедняжка, в начале года ещё сгинула. Вы наконец нашли убивца?

– Не нашли. Я пришёл узнать по поводу её вещей. Она ведь покинула дом в спешке и многие из них оставила здесь. Мы их тогда, зимой, осмотрели мельком, потому что не знали, что искать. Теперь знаем. Что стало с вещами?

Кухарка и экономка боязливо переглянулись.

– Так это… Что-то ценное, что ли, там было?

– Мы ничего не крали! Одёжа-то старая хозяйкина досталась!

– Послушайте, я не собираюсь вас в чём-то обвинять. Если вы взяли что-то из вещей себе, ваше дело. Меня это не волнует. Мне важно знать одно. Находили вы там рисунок? Настин портрет, на бумаге, карандашный набросок?