Каких демонов, чёрт побери? Безумная бабка. И мысли у неё такие же одержимые.

Митя выдохнул, мысленно отмахнулся от девяти мёртвых девушек и сосредоточился на трёх оставшихся.

Нет. Хватит. Ни одна больше не должна погибнуть. Иначе эти девять месяцев прожиты зря. И нет ничего впереди. Ни любви, ни признания.

Глава 19, в которой полезная ноша оказывается бесполезной

Глава 19,

в которой полезная ноша оказывается бесполезной

– Флигель-то Царицын сгорел, не дождался сноса. Двое беспризорников там и задохлись, ночевать залезли. Горемыки… – Горбунов докладывал о том, как обошёл «свою» часть родственников жертв.

– А отчего пожар случился? – поинтересовался Митя.

– Да кто ж разберёт. Может, грелись, а может, и поджёг кто. Концов не найти уже. Хитровка.

Сыщик постучал карандашом по листу, на котором составил список из девяти барышень. «Плюс», обозначающий найденный рисунок, стоял пока только напротив последней, Ирины Витушкиной. Возле второй, Насти Лазаренко, и пятой, Ольги Лопухиной, красовались жирные «минусы», а Машу Барышкину (третью) Дмитрий пока отметил знаком вопроса. Но что теперь делать с Царицей (она же четвёртая жертва – Анна Горелых)? Митя, поколебавшись, обозначил её «нулём». Если рисунок в сгоревшем флигеле и был, об этом уже никто никогда не узнает.

– Понятно. В Воспитательный дом наведался? Что там по шестой, Елагиной?

– Был. Тоже глухо. Пепиньерки-то, сокурсницы её, разъехались по губерниям. Со старшой их наставницей поговорил. У них там процедура простая в таких ситуациях. Одёжа казённая – в стирку да на вырост другим сиротам, а бумаги, ежели родственников нет, – в топку. Никто их толком и не смотрел, сожгли всё.

– Ясно. – Митя поставил ещё один «ноль». – Седьмая, Матрёна Фиорина?

– С роднёй её поговорил. Никаких рисунков не находили.

Сыщик вздохнул и нарисовал «минус». Определённо, картинка не складывалась.

– Полагаю, с первой, Прасковьей Молчановой, та же история?

– А вот не скажи, – усмехнулся Горбунов. – Я с подружкой её, Катериной, побеседовал. Прося-то, если помнишь, по письму из деревни в дорогу собралась и все вещи сложила. Где они сгинули – одному душегубу известно. Катерина уверена, что рисунка там не было… Но! – Семён поднял указательный палец и сделал драматическую паузу.

– Что? Да не томи уже!

– Его там и не могло быть. Но сама картинка была.