– И вы…

– Вы знаете, мои увлечения – охота и таксидермия. Это и вправду помогло. Я забыл ту историю с матерью на много лет.

– А потом что-то случилось и вы убили жену?

– Побойтесь бога! – Орест Максимович внезапно повысил голос и поднял лампу к лицу. Черты лица у него обострились, а глаза сверкали от гнева. Соня отпрянула, хотя Ганеман находился достаточно далеко. – Как вы посмели даже подумать такое! Регина была для меня всем! Водой, воздухом, смыслом жизни! Она каждый день была другой и всё той же одновременно. Она единственная могла обуздать мои тёмные помыслы. А я не смог её спасти…

Преподаватель поставил лампу на стол и схватился за голову.

– Не смог, ничего не смог… Лучшие лекари, маги, шарлатаны, курорты… Ничего не помогло. Она ушла, и в этот момент я тоже умер.

– Что случилось потом?

– Я несколько месяцев не выходил из дома – почти не ел, не мылся… Хотел себя убить, но оказался слишком малодушен для этого. Как-то раз вышел на улицу и просто побрёл вдаль. Оказался на мосту, где сидели художники. Просто сидел и смотрел на проходящих мимо людей. Они казались такими счастливыми или, напротив, удручёнными, но я видел, что у них внутри. Это было как… озарение. Я вдруг вспомнил мать. Знаете, в момент смерти она стала такой красивой. Сидела за столом и улыбалась. Я тогда долго с ней пробыл, разговаривая. Представлял, что мы так ужинали вместе многие годы. Что она любила меня…

«Господи, он ведь совершенно полоумный», – ужаснулась Соня. Кажется, узел на ногах начал поддаваться…

– Много лет я рисовал только жену, а тут проснулось желание запечатлеть эти лица. Я придумал образ… Знаете, Регина любила всякие образы, мы часто играли… Безобидный старик, рисующий портреты, – он всем нравился и не вызывал опасений. Девушки сами рассказывали о себе. Я видел, как они несчастны, и не знал, как это исправить, пока Анисим не принёс типографские гранки календаря… И тут я понял, что могу сделать. Как вернуть в мир гармонию, которая меня покинула.

– Несчастны? О чём вы говорите, ради бога? Эти девушки были полны надежд, хотели жить!

– Не своей жизнью. Той, что навязана обществом, семьёй, родными, нанимателями. Той, что сложилась под влиянием обстоятельств. Я видел их насквозь. Я подарил им лучшее. Безмятежность. Естественность. Счастье.

– Вы сумасшедший. – От непогрешимой убеждённости в голосе Ганемана Соню пробрали мурашки, а по спине пробежала холодная капля. – Вы же их просто убили, не оставив будущего. Кто был несчастен? Полина, которая борется за равенство? Или я, которая пытается идти за своими мечтами?