— Ой, всё, — констатирую я. — Это не скрытая камера. У моего фантазии на такое не хватило бы. Максимум — накричать и дверью хлопнуть.

Другой орк, чуть поменьше, но с таким же хищным блеском в глазах и с таким же лицом, как у главного, тычет в мою сторону толстым пальцем. Близнецы, наверное.

— Мимаш. Смотри. Цвет как у огня. Хороший знак.

— Знак чего? — срывается у меня. — Знак того, что я сейчас загорюсь от стыда?! Поверьте, это не самый мой огненный момент!

Третий с хитрым прищуром издает короткий, похожий на лай смех.

— Болтливая. Сильный дух. Это гуд.

— Гуд? — переспрашиваю я. — О, великий зеленый знаток языков, слово-то какое модное подцепил! А «окей» знаешь?

Ещё один орк, массивный, как гора мышц, хмуро бубнит:

— Много говорит. Надо бы рот заткнуть

— Знаешь, дорогой, мой бывший муж тоже так считал, — огрызаюсь я, уже окончательно понимая, что терять мне нечего. — Но, как видишь, не получилось. Не получится и у тебя.

Я снова пытаюсь хотя бы сдвинуться, но ничего не получается. Словно бывший муж в первую брачную ночь меня снова отдавил своей тушей!

Главный, кажется, Мимаш, поднимает огромную лапищу и восклицает:

— Хватит говорить, братцы! Время трапезы!

Все, как по команде, утыкаются в свои тарелки, берут друг друга за руки, закрывают глаза и начинают что-то громко мычать. Прошла минута... другая... По спине стекла капля пота, а ленточки начали здорово давить на кожу. Я, воспользовавшись мгновением, наконец смогла двигаться, и, быстро поднявшись на огромном столе, легко соскользнула с него.

Всё было удивительно огромным! Любая мебель была в раза полтора больше меня, но разглядывать особенности здешних интерьеров времени не было. Заметив открытое окно, я выпрыгнула туда. На улице стоял вечер, в небе сияла огромная луна. И в каком из районов Саратова такое бывает?

При ходьбе ленточки здорово растянулись, и уже спустя метров пять сползли с тела. Я шлепнулась голой попой в прохладную, удивительно мягкую траву. Эх, голубое платье мое... осталось там, где-то у зелёных гурманов.

Из окна донесся возмущенный рев. Похоже, мычание закончилось, а главное блюдо сбежало.

— Где она?! — проревел бас Мимаша. Послышался грохот опрокидываемой мебели.

Сердце заколотилось, как сумасшедшее. Я вскочила, оглядываясь по сторонам. Ни души. Только какие-то странные, слишком большие деревья и поля. Ничего похожего на панельки Саратова.

«Людмила, беги!» – приказала я сама себе единственно верное, что приходило в голову после пяти лет жизни с Его Величеством.