Старый норд в сопровождении нескольких Братьев Бури и Галмара начали удаляться в сторону лестницы, что находилась рядом с троном и вела на второй ярус дворца.

– Всё ещё не кончено… – прошипел им в след Балгруф. – Слышишь меня, дурак старый? Всё ещё не кончено!

Уже бывший ярл устремил свой взор на группу каджитов, что стояли в гуще окруживших их солдат Сопротивления.

– Вы… Вы из Братьев Бури? – спросил Балгруф, ощерившись. – Все вы скоро пожалеете о том, что встали на сторону предателя, который считает вас, каджитов и всех остальных представителей рас вторым сортом.

– Заткнись и двигай, давай уже! – крикнул Рагнар, толкая Балгруфа в спину. Его хускарл, норд, что сражался рядом с ним и стражники дворца в сопровождении Рагнара и десяти солдат Братьев Бури двинулись в сторону выхода.

Тхингалл проводил их взглядом, после чего поник головой. Гуща начала рассасываться. Каджит поднял глаза на трон, что красовался на невысоком пьедестале, украшенный искусной нордской резьбой. И сам он был вырезан с умом.

К нему подошла Нисаба, обняла его со спины. Он положил ладони на обвившие его талию руки.

– Для нас всё закончилось… – сказала она в пол голоса, упёршись лицом в его спину.

– Да. Мы победили смерть. Пережили эту битву, – сказал Тхингалл, не сводя глаз с трона.

Джи’Зирр стоял возле полыхающего в каменном сооружении костра и вытирал свой клинок. Свесив лук за спину, к нему подошёл Ралоф.

– Ну, друг мой, поздравляю с победой, – сказал он, положив его руку на плечо. Каджит улыбнулся, опустив свой меч.

– Уж слишком дорогую цену мы заплатили за неё, – ответил он, глядя на норда.

– Согласен, – сказал Ралоф. – У меня до сих пор звенит в ушах и слышатся крики… Надеюсь, это пройдёт. Но, определённо, я убил больше, чем ты. Я считал. – норд усмехнулся.

– Не количество убитых определяет победителя, но ты прав. После такого… не грех выпить, – сказал Джи’Зирр.

– Тогда я плачу, – сказал Ралоф, обняв каджита одной рукой.

Кейт миновала выбитые дубовые ворота, медленно начала обходить валяющиеся на узком продольном мосту, что вёл через текущий по выпуклым камням ручеёк, убитые тела Братьев Бури, легионеров и стражников города. Повсюду царила разруха. На улицах бушевали пожары, горели баррикады, столбы дыма поднимались вверх. А мост был усеян телами, семенами смерти. И важно ли для них всех теперь, за чью сторону воевали, проливали кровь друг друга?

Однако наступила тишина. После долгих криков, шума боя, наконец наступила долгожданная тишина.

Каджитка вздохнула, закрыла глаза и словила на своём лице первые лучи восходящего солнца, что прорезались из-за горного зубчатого горизонта. Медленно, но неутомимо надвигалось утро.