– Вернись. – Голос Сорган Ширы врезался острым ножом в мозг, подарив несколько восхитительных секунд холодной ясности. – Вспомни, кто ты. Подчинишься ему – и проиграешь.

Рин забилась в судорогах.

– Я не хочу, – стонала она. – Не хочу этого видеть… Я хочу обратно…

– Это яд, – сказала Сорган Шира. – Пот усиливает его действие, он начинает вскипать. Либо ты очистишься, либо Печать тебя прикончит.

– Останови это, – взвыла Рин.

– Не могу. Сначала тебе станет хуже, но потом исцелишься. – Сорган Шира крепко сжала ее руку. – Помни, он существует только в твоем воображении. У него ровно столько власти, сколько ты ему дашь. Ты справишься?

Рин кивнула и стиснула руку Сорган Ширы. У нее не хватало воздуха в легких, чтобы сказать «Верни меня обратно», но Сорган Шира кивнула. И снова плеснула воды на камни.

Жара в юрте усилилась. Рин задыхалась и выгнула спину. Материальный мир снова отступил, а боль вернулась. Пальцы Алтана опять сомкнулись на ее шее, давили, душили ее.

Он наклонился ближе и коснулся ее губ своими.

– Знаешь, чего я от тебя хочу?

Рин покачала головой и охнула.

– Убей себя, – приказал он.

– Что?!

– Я хочу, чтобы ты покончила с собой. Ты должна все исправить. Это тебе следовало погибнуть на том пирсе. А я должен был выжить.

Но так ли это?

Видимо, да, раз эта мысль так надолго застряла в ее подсознании. Не стоит лгать самой себе, Рин знала, что если бы Алтан выжил, а она погибла, многое сложилось бы по-другому. Агаша был бы еще жив, цыке едины и не проиграли бы Фейлену, а республиканский флот не лежал бы в руинах на дне озера Боян.

Цзиньчжа ведь об этом говорил: «Нужно было попытаться спасти другого».

– Это ты виновата в моей смерти, – безжалостно продолжил Алтан. – Поступи правильно. Убей себя.

Рин проглотила комок в горле.

– Нет.