К вечеру вернулась Керн. Ее шкура была сухой и блестящей, копытами она переступала бойко. Арни покормил кобылу сеном и напоил. На следующий день Диса отправилась в Стоксейри под предлогом того, что нужно отвезти сестре кое-какие мази и травы. На самом деле ей просто хотелось побыть одной, а длинная летняя дорога отлично сгодится для этих целей.

Ее брат Бьёрн женился на северянке Рагнхильд примерно в то же время, что Диса вышла замуж за Эйрика. Девушки виделись, но познакомиться как следует не успели: одна уехала в Вохсоус вслед за мужем, а другая осталась в рыбацкой деревне. Первое впечатление от Рагнхильд было смутное. Она была тощей и бледной – не от болезни, просто таково было ее естественное сложение. Диса по привычке отметила узкий таз, который может затруднять роды, но промолчала. Бьёрну нравилась скромная благочестивая жена, так пускай радуется.

В усадьбе Дису радостно встретила младшая сестра. Кристин недавно минуло четырнадцать зим. Именно она рассказала Дисе все-все о новой жене брата и служанке, которую та привезла с собой. Рагнхильд в семье пока не прижилась, оказалась слишком хмурой и скучной. Готовила она пресно, стирала долго, и после стирки руки ее сохли и краснели. Зато она была богобоязненна и никогда не пропускала мессы, отчего пастор Свейнн отзывался о ней с исключительной теплотой. Бьёрн поначалу обращался с молодой женой бережно, но скоро ему надоели ее вечно кислое выражение лица и нерасторопность, которую он принимал за лень. Он стал передразнивать и одергивать ее, так что молодая женщина убегала в слезах, а потом и вовсе перестал замечать, чаще обращаясь к ее служанке, чем к собственной супруге.

Бьёрн встретил сестру тепло. Выглядел он веселым и жизнерадостным. С возрастом его лицо все больше походило на лицо Гисли, но едва ли кто-то решился бы сказать ему об этом. Раньше матушка часто повторяла, что Бьёрн и Диса могли бы быть близнецами, если бы родились одновременно, таково было их сходство. Старший брат раздался вширь и отрастил аккуратную светлую бороду. Глаза его под широкими бровями казались почти прозрачными. Они поговорили о сенокосе и овцах. Бьёрн расспросил Дису об их с Эйриком корове и о том, приносит ли она довольно молока.

– Хорошая скотина, – наставительно заметил он, – кормит всю семью, а худая годится только в похлебку.

– Жена не корова.

Бьёрн смутился при виде такой прямоты. Он отвык от того, что его сестра не терпит иносказаний.

– Как бы муж, что дурно обращается с женой, сам не угодил в суп!

– Я не обращаюсь с ней дурно.