— Сейчас я позову доктора. Он осмотрит тебя и даст лекарства. А потом ты будешь спать очень-очень много под кристаллами Истока. Пока твоя магия не восстановится. И только попробуй подняться раньше — я велю запереть тебя в спальне, — голос у него тихий, но в нём сталь, знакомая до мурашек.

Морщусь, желая возразить. Он чуть отстраняется.

— Ни слова, — пресекает мои попытки возмутиться.

Тяжело вздыхаю. Рик разрывает объятия, и я молча тянусь к его руке. Он подаётся, помогает закатать рукав — на запястье сияет метка, такая же, как у меня. Ласкаю её. Всё не зря. И пусть мне плохо сейчас. Пройдёт. Зато получилось. Глас должен был не только остановить заговорщиков, но и разорвать связь братьев, потому и нужно было столько силы.

— Что касается твоего наказания… — начинает Рик, возвращая рукав рубашки на место.

— Наказания? — непонимающе моргаю я, наблюдая за его ловкими движениями.

— Да. Как только тебе станет лучше, мы…

— Мы?

— Будем читать один крайне занимательный трактат о государственных реформах. Тот самый, что ты когда-то взяла без спроса. И будем читать, пока не выучишь его наизусть.

— Не посмеешь!

Это же издевательство! Варвар, изверг, мучитель невинных. Нет, только не тот трактат!

— Посмею, — спокойно отвечает Рик. — Ты совершила безумие, Аэлина… — Он задерживает взгляд.— И всё же я люблю тебя. Но приказ ты нарушила.

Спорить не хочется — пусть будет прав. Тем более я и правда заставила его поволноваться.

— Ладно. Будешь мне читать его перед сном.

— Позову доктора, — говорит Рик, пряча улыбку.

Доктор быстро осматривает, оставляет несколько зелий и велит отдыхать. Когда уходит, Рик берёт одно из них — снотворное — и собирается напоить меня, но я его останавливаю.

— Погоди.

— Потом, — сосредоточенно говорит он, отмеряя количество капель, что падают в стакан.

— Нет, сейчас. Ну пожалуйста.

Рик перестаёт возиться со снотворным, молчит долго, но, кажется, без слов понимает, чего я хочу.