Под каблуками туфель хрустели осколки стекла и фарфора. Я ступала меж вздувшихся изуродованных тел, стараясь не дышать. Вода схлынула, под ногами противно хлюпало, я наступила на что-то мягкое, но не решилась посмотреть, на что именно. Или кого. Я шла к выходу, который зиял рваным проломом в стене. Мне нужно было вдохнуть хоть немного чистого воздуха… Отвратительный мертвяк заступил мне дорогу и что-то спросил. Я смотрела, как шевелятся его посиневшие губы, и зажимала себе рот, чтобы не закричать. Попыталась вырваться, но он вцепился и не пускал. Пролом в стене манил призрачной свободой. Мне надо туда…

– При…аз ка…ита…а – ни…ого не вы…ус…ать…ез…ос…отра… – звуки частично вернулись, больно царапая слух.

– Так дос…отри…е ее.

Я уже видела на мертвяке форму стражника, на ней отлетели пуговицы, не выдержав вздутого брюха.

– Госпожа, пройдите для досмотра, – внятно произнес мертвый стражник и махнул полуразложившейся рукой в сторону. Я зажмурилась, не желая видеть, как она отвалится от резкого движения.

– Оставь ее, – прозвучал резкий окрик, заставивший меня содрогнуться. – Я сам. Сам ее досмотрю.

Я застыла от ужаса. Это был инквизитор. Я не хотела поворачиваться, не хотела видеть его мертвое изуродованное лицо. Господи, только не это…

– Но, господин инквизитор, вы же ранены, вам надо…

– Я в порядке. Пройдемте, госпожа Хризштайн!

Он взял меня под локоть и потащил в комнату. Я отвернула голову вбок, лишь бы не видеть его.

– Повернитесь. Это формальность, вам негде их спрятать, но я должен…

Его руки легли на плечи, прощупали корсет, прошлись по бедрам, спустились ниже. Я вздрагивала от каждого прикосновения, его ладони были обжигающе холодными… Пусть все закончится, пусть закончится как можно быстрее…

– Мне жаль, но… Снимите обувь.

Я послушно скинула туфли. Сердце болезненно сжалось.

– Почему вы молчите? На вас это не похоже. Можете обуваться.

Я покачнулась, пытаясь попасть в узкий носок. Кысей придержал меня за локоть и помог с обувью.

– Если ваши травмы настолько серьезны, что вы не можете говорить, я позову лекаря и…

– Нет, – выдавила я. – Я хочу уйти.

Он резко развернул меня к себе лицом, и я едва успела опустить взгляд вниз. Сквозь наспех наложенную повязку у него проступила кровь. Кровь живого человека. Ярко-алая.

– Да что с вами такое? Куда делась ваша обычная пошлая развязность? Да посмотрите же на меня!