Выследить и отомстить. Вот о чем помышлял бы Антонио, не имея права выбора. В ином случае он считал бы себя презренным трусом и бесчестным недостойным отпрыском, не имеющим права упоминать имена родителей и приближаться к сестре.

Его мужественное лицо несло на себе четкий след от шпаги, пересекающий шрамом левую скулу и рассекавший ухо. Он не писал о том, через что ему пришлой пройти и Джессия, скрывающая свою историю, хорошо понимала причины ухода от этой темы. Кроме того, его кисть пресекал свежий рубец, служивший красноречивым доказательством основного рода деятельности.

Таковы были ее рассуждения, пока врач аккуратно снимал бинты и осматривал ее голову, а Антонио, ее Лунь, хмуро глядел на сестру. Удалив запекшуюся кровь, эскулап заглянул в слуховой проход.

— Перепонки зарастают. Уже во второй раз синьорина удивляет меня своей стойкостью!

— Я начинаю слышать, — попыталась она улыбнуться, чтобы ободрить брата, с которым общалась с помощью пера и чернил.

Собственный голос доносился как будто из склепа. Звуки достигали ее, словно проходя сквозь плотный туман, поглощающий шелест листвы, птичье пение или звон цикад. Оставляя внутри тонкие различия, он позволял проходить сквозь себя лишь громким хлопкам, искажаемым до неузнаваемости, и постоянно издавал неровный шум, особенно явный в момент покоя. Проявляя спокойствие и терпение, девушка надеялась на полное восстановление, настраивая себя пережить врага.

Это ранение, если его можно так назвать, повлияло на нее еще одним образом. Солнечный свет уже не слепил ее и не вызывал слабость, а жажда, так часто выматывающая вампиро, куда-то отступила. Изнывая от безделья и ненавидя стены, вновь сомкнувшиеся над ней беленым потолком, она искала выход, неожиданно подсказанный одним из прислужников. Взяв за правило не сидеть без дела, Джессия оказывала содействие лекарям и сиделкам. Случалось, она выполняла просьбу одного из пациентов, поскольку пользовалась всеобщим доверием.

Заметив ее участие и отрешенность, отразившиеся в отсутствии украшений и выбранном образе сиделки, сестры Трейн увидели в ней те черты, что ценили сами. Не желая того, Джессия сблизилась с ними, и получила разрешение входить в их покои. В недалеком прошлом она бы обязательно воспользовалась этим, в том числе для личной выгоды, но теперь… Всякие помыслы о заимствовании чего-либо для успешности побега или коварной интриги против любого из прислужников покинули сознание девушки. Принимая участие в поисках, она находила и возвращала пропавшие вещи их владельцам, и проследила за тем, чтобы собственность погибших была отправлена их семьям.