Глава 23

Прижавшись лбом к холодному стеклу, наблюдала за тем, как стремительно приближается Актея, превращаясь из яркого пятна на черном небосводе в красивую планету.

Вот видны очертания континентов, а вот можно увидеть горный хребет узкой змеей извивающийся по бежевому плато и теряющийся где-то за полярным кругом. Красиво.

Спустя десять минут корабль уже кружит над столицей, над главным космопортом.

Смотрю, прильнув к иллюминатору, наблюдаю за другими кораблями, шныряющими вокруг, за миллионом разноцветных огней.

Равнодушным взглядом веду из стороны в сторону, отрешенно думая о том, что мне всегда нравилось возвращаться домой, нравилась эта суета.

А сейчас плевать. Настолько, что если бы все это нескончаемое мельтешение не гипнотизировало, притягивая взгляд, то уснула бы. Просто закрыла бы глаза и отключилась.

В голове пусто, в груди пусто. Ощущение, будто выпотрошили, оставив лишь оболочку. Так и есть. Выпотрошили жестокими словами, обманом, цинизмом, сквозь который не пробиться.

Глаза сухие. В них ни слез, ни даже намека на них. Тоже пусто.

Слезы остались там, на Ви Эйре. На планете, которую ненавижу больше, чем когда-либо. Там для меня не могло быть ничего хорошего, и глупо было думать иначе.

После того, как сбежала из собственного дома, оставив его в полном распоряжении Тимура, сняла номер в первой попавшейся занюханной гостинице. Не до уюта было, хотелось просто найти укромную нору и залечь там, жалобно воя и зализывая раны.

Первый день — да, был ужасным. Ревела в голос, навзрыд, сидя на полу, привалившись спиной к шершавой, кем-то изрисованной стене, вцепившись руками в волосы.

Жить не хотелось, дышать не хотелось. Все думала, как же он мог? Как я могла пойти у него на поводу, и позволить зайти этому фарсу настолько далеко? Ведь он с самого начала пытался манипулировать, вынуждать действовать так, как ему надо.

Винила себя, его, звезды. Все, что угодно. Умирала бесконечно долго, отрывая от себя по кусочкам все, что с нами было, всю нашу фальшивую сказку.

На второй день я уже злилась. На него. Ненавидела так, как никого до этого.

А на третий день напала полнейшая апатия, которая и длилась до сих пор.

Едва выйдя на крыльцо дома, я уже знала, что больше туда не вернусь, что не заставлю себя подойти к нему. Ни за что. Там обитал демон, который играючи, с легкостью сломал все, что было для меня важно.

Десятого сентября, с трудом проснувшись, посмотрела на свой браслет — серый безжизненный кусок металла, напичканный погасшей электроникой.

Дезактивация прошла. Тимур свободен. Сюрприз. Праздник.