Когда ближе к полудню он заметил вдалеке, в самом конце аллеи, синюю машину, внутри всколыхнулся целый ворох эмоций: раздражение, злость, смешавшаяся с безумным облегчением.

Вернулась. Наконец-то!

Четыре дня ее не было дома! Целых четыре дня из тех двух недель, что им оставались. Он уже успел озвереть от собственного бессилия, передумал три миллиона страшных причин, по которым она не возвращается: авария, несчастный случай, маньяки, осложнение после корсета.

Одна картина краше другой.

Вышел на крыльцо и, сложив руки на груди, хмуро наблюдал за ее приближением. Лишь бы удержаться и не начать ее трясти как бестолковую куклу!

Машина подъезжала все ближе. Яркое полуденное солнце бликовало на лобовом стекле, до боли в глазах отсвечивая, так что не мог разобрать даже силуэта водителя. Кожей чувствовал, что смотрит, не отрывая глаз, но сам ничего не видел.

Невесело хмыкнув, потер щеку. Сейчас будет сложно, очень сложно. Она разозлилась, обиделась, впрочем, справедливо, и будет всеми силами отталкивать его.

Ничего! Никуда не денется! Рядом, под одной крышей, укрытые от целого мира они снова найдут общий язык. Главное, что Васька вернулась. Невольно улыбнулся, когда тиски, сдавливающие грудь все это время, рассыпались в прах.

Машина остановилась. Секундная задержка, и дверца распахнулась.

Улыбка медленно сползла с его лица, когда вместо гибкой, как ивовая веточка, Василисы, из салона выбрался какой-то мужик. В деловом костюме, с черной папкой в руках. Высокий, осанистый.

Что за х*рня??? Где Васька?

Скользнул растерянным взглядом по подтянутой фигуре, в полном недоумении посмотрел в лицо незваному гостю.

Столкнулся с напряженным взглядом темных, до боли знакомых, родных глаз, чувствуя, как весь окружающий мир рассыпается на осколки.

Отец.

Здесь.

На этой гребаной Ви Эйре.

Идет к нему, широким размашистым шагом.

За гранью восприятия.

Тимур растерянно наблюдал за его приближением, боясь поверить в реальность происходящего. Он даже практически не дышал, до того самого момента, как, взлетев на крыльцо, мужчина оказался рядом с ним.

Стоял, не в состоянии произнести и слова, смотрел во все глаза, не понимая, что происходит.