Тимур на несколько секунд завис, прислушиваясь к противоречивым чувствам, всколыхнувшимся в груди. С одной стороны неуместная, необъяснимая тревога, а с другой — раздражение, глухая злость. Проблемы? Скучно стало без игрушки? Вцепился в эту мысль, как в спасательный круг, потому что именно она не давала сдаться, пойти на поводу. А ведь первая мысль была именно такой! Даже испугался, с какой готовностью отозвался его внутренний мир на эту странную просьбу. Будто ничего важнее не было.

— Серьезно? — хмыкнул, с трудом удерживая на лице непроницаемое выражение.

— Серьезней не бывает.

— И ты по каким-то неведомым причинам решил, что мне до этого есть дело? — заставил себя снисходительно улыбнуться.

— А разве нет? — Никита не отрываясь, всматривался в него. От этого взгляда, пробирающегося под кожу, хотелось спрятаться. Лазарев всегда умел видеть то, что ему не положено, однако в этот раз Тимур не собирался ничего показывать. Закрылся, подавил все эмоции, загнал их глубоко-глубоко, прикрыв циничной усмешкой.

— Мне плевать, какие там проблемы у тебя, у нее, и у вас всех вместе взятых.

Никита с досадой покачал головой, тяжко вздохнул и сдержанно произнес:

— Как знаешь, — и отключился, больше не сказав ни слова.

Тимур сидел, словно проглотил кол, и смотрел на экран, где секунду назад была сумрачная физиономия Лазарева.

Это, бл*дь, что сейчас было???

Внутри все вскипело от вспышки эмоции.

Звонит посреди ночи, говорит о каких-то проблемах, которые не должны его вообще волновать, но, черт подери, волнуют, а потом просто отключается! Думает, сейчас побежит следом? Узнавать в чем дело? Не дождется.

Рабочий текст расплывался перед глазами, воспринимался как непонятная мешанина цифр и букв. Сосредоточиться не получалось, все проигрывал в памяти этот сумбурный разговор с Никитой, с каждым мигом все больше распаляясь.

Да пошло оно все на хер!

Раздраженно выключил комп, уже забыв о том, что собирался работать всю ночь, и завалился на кровать, прекрасно понимая, что не уснет.

Глава 26

Глава 26

Два дня пролетели в какой-то суете, в нескончаемых забегах между работой и семейными делами. Уходил рано, приходил поздно. Вечно бегом, перехватывая что-то на ходу, останавливаясь только ночью, когда усталость валила с ног.

Зато такой режим не оставлял времени для бессмысленных раздумий и тревог. Было некогда думать о проблемах бывшей хозяйки, о внезапном тревожном звонке Лазарева. Гнал от себя эти мысли, с ужасом понимая, как они медленно, но верно все глубже пускают в него корни.