— Ты поймешь, — хмыкнул шаман. — А теперь совет. Начнет рваться, держи крепче.

— Ты издеваешься?

— Что ж, было… интересно, — кивнул я.

— А уж мне-то как, — склонил в ответ голову Гришем. — Извини, провожать не пойду — вымотал ты меня, большой, грозный парень.

Я хмыкнул и отправился на выход. У предсказателей это профессиональное что ли? Говорить загадками? Нести чушь?

Я махнул на тигра рукой и с удовольствием покинул не менее странный, чем его хозяин, храм, на бегу обращаясь в волка. Так быстрее и проще будет добраться до Калисто. Все-таки отчего-то было неспокойно. Я понял, что совершил ошибку, выпустив зверя, стоило вступить под свод деревьев: волку все казалось новым, чужим, таящим в себе опасность. Он останавливался у каждого дерева, вскидывал морду к верху, прислушивался, чуть ли не подпрыгивал от каждого шороха. Нос забили незнакомые, слишком резкие и сладкие запахи, рот наполнился слюной, а пасть кривилась в оскале. Земля под лапами была непривычно упругой, и сырой, звуки слишком громкими, нестерпимо захотелось обследовать территорию, оставить свои метки, поохотиться. Принести своей паре еще теплую, истекающую кровью тушку какого-нибудь животного. Молодого оленя или кабанчика, на худой конец кролика. Но водятся ли здесь кролики?

Я поднял морду, втягивая в себя запахи: вот здесь еще четыре вдоха назад проползла змея, слева только что упал на землю переспелый терпкий фрукт, и я все еще слышал, как он катится вниз по небольшой горке, пролетела какая-заметный хвост с кисточкой. Тварюшка, видимо, меня все-таки услышала и ускорилась, я припустил следом уже не особо пытаясь таиться.

Накормить свою пару. Да.

Земля под лапами почти слилась в одно пятно, ветер бил по ушам, ветки по спине и бокам, но впереди маячила вполне аппетитная и съедобная задница неизвестного животного, и я не чувствовал почти ничего, кроме ее запаха и азарта охоты. Охоты ради своей пары.

Мы выбежали на небольшую открытую полянку, окруженную скалами, как чашей. Тварюшка чуть не врезалась мордой в камень, но в последний момент ей удалось развернуться, упитанная попа прижалась к скале, я замедлился, оскалился, почти чувствуя вкус крови жертвы в пасти. Морда у животного была плоская, вытянутый нос заканчивался неким подобием пятачка, а глаза-бусинки блестели в темноте. Животное тоненько взвизгнуло и прижалось к скале сильнее, пока я крадучись приближался к ней.