— Мара…

Ох, он почти рычал, хрипел, дышал надсадно и тяжело, рывками, судорожными толчками. Почти с болью. Я готова была поклясться, что вижу, как вздулись вены на его шее и руках, как капельки пота стекают по вискам. Глаза горят сумасшедшим, диким огнем. Волков, напряженный, замерший, застывший, жесткий, хищный. И черты лица заострились, губы кривятся, ноздри подрагивают. Испарина на плечах.

— Я буду мучить тебя. Ускоряясь, замедляясь, сжимать головку, облизывать, посасывать самый кончик, вдоль полоски. Я дождусь момента, когда ты больше не сможешь сдерживаться, и остановлюсь, выну твой член, блестящий от моей слюны, подую, а потом…

Дыхания не хватило уже у меня, голос сорвался, тело плавилось, собственные движения стали лихорадочными и дергаными, белье было мокрым насквозь.

Вот теперь Ярослав зарычал натурально, в голос, зашипел, застонал сквозь сжатые зубы.

— Я перехвачу твои руки, — прошептал Волков с явной агрессией, почти угрозой, — толкну на кровать, разверну к себе спиной. Я сожму твою грудь, соски, прихвачу зубами кожу на шее. Я потрусь о твою сладкую попку, поглажу ее ладонями, шлепну легко, потому что ты заслужила…

Ярослав выдохнул шумно, так же шумно втянул в себя воздух, а мне…

— Волков…

— Я войду в тебя… резко… Больше невозможно сдерживаться… Так, что наши тела столкнутся с шумом. Насажу на себя, вдавлю, сожму…

— Твою ж…

— Заставлю кричать, извиваться, дергаться подо мной, просить, умолять…

— Быстрее, Ярослав…

— Да…

— Жарко… Мне жарко, и ты мокрый от пота, огромный во мне. Я чувствую тебя каждой мышцей…

— Еще чуть-чуть…

Телефон вывалился из руки, я корчилась, хныкала, сжимала в зубах подушку, чтобы не кричать, и кончала.

Не. Реально.

Звуки, запахи, чувства — все исчезло. Мое тело исчезло.

Я выгнулась, дернулась, вскрикнула, а потом просто рухнула на кровать.

Через какое-то время нащупала дрожащей рукой телефон, поднесла к уху, слушая, как Волков пытается отдышаться, завернулась в простыню.