В моих руках шуршал пакет из магазина.

— Мара? Какого хрена…

Я мотнула головой, моргнула, перевела взгляд на старого знакомого, посмотрела на часы. Три тридцать восемь. Славка схватил меня за руку.

— Что ты тут делаешь?

— Ночую, — пробормотала, снова моргнув. Дубов загородил своей широкой спиной толпу зевак. Жаль, что запах он так же загородить не мог. Плохой смертью пахло. Тяжелой, свежей.

— Вот и иди ночуй, — взъерошил он волосы свободной рукой. Небритый, в мятой светлой рубашке, расстегнутой у ворота, хмурящийся.

Я тупо кивнула.

— Пойду. Руку только отпусти, — попробовала освободить запястье. Слава, словно опомнившись, разжал пальцы. Вздохнул, прикрыв на секунду глаза.

— Погоди, давай кто-нибудь из наших тебя проводит.

— Зачем? — удивилась я. — Вон мой подъезд, — ткнула пальцем в нужную сторону. — Дома буду через две минуты.

— А ты…

— Что? — Дуб соображал явно туго. Не потому что резко стал тупым, потому что сосредоточен он сейчас был совершенно не на мне. — Слав, иди к своим. У вас же там явно серьезно. А со мной все хорошо, я домой пойду, спать. На телефон снимать ничего не буду, глазеть тоже. Я не любопытная.

— Если что, можно будет тебя потом как свидетеля…

— Можно, — кивнула, делая шаг поближе к тротуару и подальше от места действия. В голове крутились мысли о том, что надо позвонить Киту, узнать, не было ли новых ключей.

Дубов остался стоять на месте, глядя мне вслед, краем глаза я заметила макушку Сашки и широкую спину Яра, достала мобильник, чтобы набрать ему сообщение, на секунду остановилась.

В три сорок две я бросила неосмотрительный взгляд в сторону места действия. Сине-белая мигалка высветила кусок земли и бледную тонкую руку, лежащую на темном покрытии. Мелькнула меньше чем на секунду татуировка: две параллельные прямые, а между ними формула закона всемирного тяготения.

В три сорок три я села на лавочку у ближайшего подъезда и все-таки отправила сообщение Волкову.

Через пятнадцать минут он и Славка сидели рядом, в ногах скучал пакет с какао и молоком, а молодые ребята грузили тело в анатомичку.

— Мара, ты уверена? — спросил Дуб.

— Не знаю, — я рассматривала кусты прямо перед собой, зелено-желтую ограду, бархатцы, темный асфальт с выбоинами, кривыми классиками и детским рисунком мелками. Ребенок очень старался нарисовать кота, вышло неплохо. Кот получился толстым и довольным жизнью, улыбался ртом-полоской, усы-ниточки задорно торчали во все стороны.