– Ты проспала два дня, – сказала Марра, одновременно с тревогой и восхищением. – Мы не сумели тебя добудиться. Тревегг приходил, и Рисса тоже. Ворон сказал, что все будет в порядке, а Ниали – что ты должна выспаться, а когда проснешься – поесть и попить.

Нос еще не работал как полагается, и я не заметила, что криана здесь. Повернув голову, я увидела, что она сидит на древесном корне, опираясь на толстую дубовую палку, которая помогала женщине при ходьбе. Она протянула тыкву-горлянку – высушенную, разрезанную и наполненную свежей водой. Я с трудом поднялась на ноги, заковыляла к Ниали, лизнула ее руку в знак приветствия и принялась жадно лакать.

– Твои друзья сказали, что дичь ушла, а Тали предупредила племя, – произнесла женщина, кладя руку мне на спину, и усмехнулась, так что глаза скрылись среди морщин. – Они не поверили, но за два дня племя не нашло ничего крупнее суслика, и тогда Халин послал гонцов по Долине. Когда они вернутся, он убедится, что Тали права. Она сказала, что видела вещий сон, как и положено криане.

– Остались туры и большие лоси, – заметил Аззуен.

– Да, – согласилась Ниали. – Но для всех еды в Долине не хватит. И потом нужно несколько дней, чтобы добыть тура. Они пасутся далеко от деревни Лин.

– Тогда они примут Тали как криану, да? Когда поймут, что она права насчет дичи? – спросила Марра.

Ниали посерьезнела.

– Может, да, а может, и нет. Я хочу, чтобы ты присмотрела за Тали, когда они узнают, что дичь ушла, Каала. Она ступила на опасную почву, приняв обязанности крианы, и я беспокоюсь.

Женщина неловко поерзала.

– Мне запрещено приходить в деревню.

– Почему? – спросила я, слизывая последние капли воды.

Ниали пожала плечами:

– Я сказала, что Халин глупец, если вынуждает Тали вступить в брак против воли и не обращает никакого внимания на ее способности. Я предупредила, что он пожалеет. Он ответил, что крианы больше не нужны племени. Тогда я сказала, что у него каменные мозги и сердце хорька. Наверное, зря. Но Тали скоро станет крианой. Она объяснит людям, что они должны охотиться меньше, и я хочу, чтобы ты защитила девочку, когда настанет время.

– Обещаю, – ответила я.

Марра принесла кусок старой конины. От еды пахло Риссой, которая, должно быть, вытащила мясо из какого-нибудь тайника. Я проглотила конину, наслаждаясь вкусом Быстрой Реки. Когда немного полегчало, я попыталась собраться с мыслями.

– Я проспала два дня? – повторила я и вновь ощутила сильнейшую скорбь, когда вспомнила о случившемся. – Иллин мертва…

– Сегодня стая поет по ней, – сказала Марра.