Он мог спросить, почему я сама этого не сделаю, но не стал. Он мог не выполнить мою просьбу. И всё же тяжесть вины прежде всего легла бы на мои плечи, а не посредника. Хотя мне и было стыдно, что я перекладывала решение проблемы на другого человека. Как будто снимала с себя часть ответственности.

Старик посмотрел на меня с удивлением.

— Хорошо, я выполню вашу просьбу. Мне не сложно.

Однако, плату мою принял.

Я не могла определить, говорит он мне правду или собирается просто воспользоваться ситуацией для обогащения. Серьги были дорогими. Матушка Фордис подарила мне их еще на пятнадцатилетие. Желто-коричневые турмалины в обрамлении белого золота… Отдавать мне их было безумно жаль.

Утешала я себя тем, что в случае чего, вовремя успею до границы, а там уже свяжусь с властями. Думаю, весть до эдела Вистара быстро дойдет и помощь отправится как можно быстрее.

Слова благодарности старик принимал, опустив глаза вниз — не смотрел на меня. Как я закончила, он поднял внимательный взгляд светло-голубых глаз и сказал только одно:

— Поторопитесь.

И кивнул в сторону границы.

Стало не по себе.

Задерживаться я и так не собиралась. Спешно попрощалась со стариком и поехала дальше.

Всю дальнейшую часть пути я кляла себя, что поступила опрометчиво, доверилась первому встречному. А что, если…

Несколько раз порывалась развернуться и поехать обратно. Но всё равно упорно продолжала двигаться вперед, пока усталость в конец меня не одолела.

Нужно было искать место для отдыха. Денег у меня не было, так что постоялый двор в расчет браться не мог. Да и людные места я объезжала стороной.

На свой страх и риск я всё же нашла небольшую поляну, скрывающуюся за значительно разросшимися кустами. Выбрав местечко с травой погуще, привязала к ближайшему дереву коня и дала ему несколько хлебных кусочков. Себе же я постелила плащ прям на землю — третий месяц лета был теплый, но не жаркий. Сама я есть не стала — аппетит пропал напрочь. Хотелось только спать. Было, конечно, опасение, что просплю я слишком долго, но ни соответствующего заклинания, ни амулета у меня не было — будить меня было нечем. И вновь потерянное время… Но всё же лучше так, чем рисковать вывалиться из седла из-за усталости и свернуть себе шею.

Сон был муторным и скорее выматывающим, не приносящим почти никакого отдыха. Перед глазами мелькали расплывчатые образы, которые мутной картинкой проплывали в мыслях, не задерживаясь, но и не давая покоя, которого так хотелось. Я проснулась к вечеру и чувствовала себя так, как будто меня долго и тщательно избивали, не пропустив ни одного участка тела. Только что синяков не было. Есть уж точно не хотелось, но я заставила себя. Иначе, где силы брать? На одном упрямстве долго не продержишься.