— У меня нет скафандра, Тиша! Мне нужна помощь.

Я хмыкнула, рассматривая грязное несчастное лицо. Кажется, дело плохо. Сейчас эта гора мусора развалиться или что-нибудь ценное накроется на борту — и привет. Я бы на его месте с эвакуацией не тянула.

Кузнецов обнимал свой экран, глядя прямо в душу, и скорбно молчал.

Я не торопилась со спасением. Самих бы пронесло!

— «Аварийку» отожми, — предложила я.

— Нет! — крикнул он, как подстреленная птица и засадил по экрану. Встречных предложений не последовало.

— На что ты рассчитываешь? — поинтересовалась я. — Скафандров нет, эвакуироваться не можешь, официально помощь не запрашиваешь. Конец тебе тогда. Чего на связь-то вышел?

— Тиша, — заскулил он. — Ты же знаешь, после «аварийки» у меня заберут корабль. У меня больше ничего нет!.. Помоги!

— Что взамен?

Кузнецов тяжело дышал, лихорадочно придумывая ответ.

— Мою долю в этом деле.

— Ты хотел сказать, что откажешься от шантажа? Или просто предлагаешь мне долю после грабежа «Меридиана», которому только что проиграл?

— Ладно, ладно! — крикнул он. — Оставь деньги себе, забери меня отсюда! Мне нужна стыковка!

— У тебя пожар на борту, — отрезала я. — Не хочу я с тобой стыковаться. Еще и под обстрелом!

— Тиша! — он зажмурился, словно прощаясь с жизнью, и уронил голову. — Хорошо, уступлю тебе четверть «Пальмиры» в аренду…

Еще и торгуется!

— Мне это надоело, — я сделала вид, что собираюсь отключить связь, и он побледнел, слегка осунувшись. — Пять лет безвозмездной аренды судна, ремонт за твой счет, — выпалила я. — И никакого шантажа. Согласен?

Он застонал с таким видом, будто я резала его по живому.

— Три, — выдавил он. — Три года…

— Туши пожар, — сказала я и вырубила связь. — Ну что застыли?! Принудительная стыковка с «Меридианом»! Быстро, ёпт!