Двуликая тварь, которую Дмитрий так недальновидно пригласил в свои союзники, видимо, обладала недюжим актерским талантом и умела располагать к себе. Солдаты были уверены, что он что-то наплел Лескову о том, что у него не было другого выхода, что «костяные» бы его разорвали… Но выход был всегда. Если бы у Эрика хватило мужества принять удар на себя, Кирилл Матвеевич выиграл бы спасительные секунды и, быть может, сумел бы скрыться. Вот только Фостер этого не сделал, и даже его тяжелое состояние не могло смягчить сердца людей.

— Удивлюсь, если он вообще переживет эту ночь, — произнес второй солдат, с презрением взглянув на раненого. — Вы, извините, Дмитрий Константинович, но вы совершили страшную ошибку, притащив его сюда.

— Мне стоило остаться с ним наверху? — прохладным тоном поинтересовался Дмитрий. Они шли по направлению к госпиталю, и Лесков понял, что лучше сопровождать Эрика до самой палаты.

— Зачем вы вообще пошли наверх во второй раз? Эта тварь убила Ермакова!

— Ермакова убили «костяные».

— По вине этого выродка! Если бы он не «исчез», Кирилл Матвеевич был бы жив. Эта американская сука сбежала, оставив его на растерзание! Я видел запись собственными глазами!

— Значит, посмотрите еще раз, — ответил Лесков, отчеканивая каждое слово. — Если вы и во второй раз ничего не поймете, то я вам объясню.

— Нет уж, объясните сейчас! Нам очень интересно, почему вы оправдываете этого ублюдка! — снова вступил в диалог первый солдат.

— Потому что, когда пала Адмиралтейская, я так же оправдывал вас, «спасских». Что-то вы не бросились к нам на помощь, когда нас рвали «костяные». Кажется, ваше руководство сочло подобное геройство бессмысленным, ведь у вас, как и у Фостера, не было необходимого оружия…

Глядя, как вытягиваются лица солдат, Дмитрий криво усмехнулся и добавил:

— Прошу прощения, что вызвал у вас столь неприятные воспоминания. Подумал, что на примерах получится нагляднее.

По пути до госпиталя больше никто не проронил ни единого слова. Солдаты молча переваривали услышанное, чувствуя себя немного неловко, в то время как Дмитрий старался игнорировать взгляды встречающихся им по дороге людей. При виде Эрика в глазах горожан вспыхивали ненависть и отвращение, а затем они переводили непонимающий взгляд на него, Лескова. И от этого мужчине становилось не по себе. Он столько времени потратил на то, чтобы хоть немного понравиться этим людям, как ситуация с Фостером снова разом перечеркнула все его усилия.

Люди действительно не понимали, как воспринимать поведение Дмитрия. Мало того, что он оказался полукровкой, «шепчущим», так еще и его стремление выгородить Эрика доходило до жестокого абсурда. Казалось, Дмитрий попросту плюет на чувства своего народа, особенно сейчас, отправившись на поверхность за виновником гибели Кирилла Матвеевича. И это все при том, что сын убитого, Алексей, едва ли не громче всех заступался за Лескова, когда его хотели изгнать.