— Как не ранен? — эхом подхватил ошарашенный Георгий.

Спустя еще минуту споров и объяснений, Артем наконец нехотя приблизился к Эрику, собираясь осмотреть его рану.

— Не знаю, — задумчиво произнес он. — Я никогда не имел дело с «иными». Из-за чешуи я в любом случае не смогу его оперировать. Если только срезать ее…

— Не нужно срезать! — поспешно произнес Дмитрий.

— Ну тогда ему нужно как можно меньше двигаться, чтобы не тревожить рану. И ждать… У него сильная потеря крови. Откуда эта мода — вырывать из себя осколки самостоятельно? Если в фильмах это выглядит круто, то в реальной жизни это откровенный дебилизм. Даже в древности воины обламывали угодившие в них стрелы, а не выдирали их из себя…

Затем в комнате снова воцарилось молчание. С помощью какого-то прибора, по форме напоминающего внушительных размеров лупу, Артем проверил Эрика на наличие внутреннего кровотечения, после чего внимательно осмотрел края раны.

— Его жизни ведь ничего не угрожает? — на всякий случай уточнил Лесков. Затянувшаяся тишина сейчас нервировала его даже больше, чем споры.

— Если только местные жители, — отозвался врач. — Которые, наверняка, невзлюбят и меня, узнав, что я вам помогаю.

Артем криво усмехнулся и продолжил:

— Впрочем, я уже не в первый раз оказываюсь в таком положении из-за тебя… Дайте ему отдохнуть. Если хочешь, в будущем можешь попробовать себя в качестве донора. Если, конечно, группа крови совпадет. С Вайнштейном у тебя не совпадает, я уже проверил. А человеческую я решил пока что не трогать. Почему-то мне кажется, что кровь полукровки лучше не мешать с кровью обычного человека.

— Тебе правильно кажется, — ответил Дмитрий. — Альберт говорил, что подобное смешение ослабит регенерацию «иного», и чешуя может сойти.

Затем он посмотрел на Фостера и нехотя добавил:

— Если нужно, я стану его донором…. Теперь скажи, как там остальные?

— Вайнштейн спит, — устало ответил Артем, поправляя очки. — Его состояние не сильно лучше, чем у этого, но оно стабильно. Тоже потерял много крови, так что пускай восстанавливается. Бехтерева я прооперировал, вытащил пули из его ноги и плеча. Может повесить их себе на шею.

Заметив тревогу в глазах Дмитрия, врач усмехнулся:

— Не беспокойся. Я хоть и не выношу его, но вредить ему не собираюсь. Тем более, что у него просто замечательная дочь. Даже не верится, что он ее воспитывал… Ермакова оперировал Борис Степанович, но, насколько мне известно, все прошло хорошо. Волошиным занимался Иосиф Абрамович, там тоже вроде все в порядке. Большая кровопотеря, но это поправимо.