— Однако, — продолжил он, — в вашем доме таких нет и не может быть. А мы имеем то, что имеем. И лично вам я ничего нового не открыл, что меня, буду честен, весьма удивляет. Почему вы — простите, барон, но это очевидно, судя хотя бы по тому, как решительно вы захлопнули дверь перед супругой! — не желаете дать хода делу? Разумеется, мое знание останется при мне. Однако если имел место факт нападения…

— Никакого нападения не было, — резко прервал его хозяин дома. — Чистая случайность, только и всего.

Врач открыл было рот, но барон Д’Элтара властно взмахнул рукой, призывая его к молчанию.

— Никто, — чеканя каждое слово, повторил он. — Ни на кого. Не нападал. Неужели вы думаете, что в противном случае я ограничился бы только вашим визитом? Жизнь моих детей для меня превыше всего!

— Но тогда я тем более не понимаю…

Руэйд нахмурился.

— Вам не нужно ничего понимать, — отрезал он. — Я глубоко уважаю вас, господин Ларрэ, но обсуждать случившееся у меня нет никакого желания. Поэтому, зная вашу деликатность, я и вызвал именно вас — не столько ради Кассандры, сколько ради спокойствия остальных членов семьи. Надеюсь, вы простите меня за этот невольный обман… И найдете, как объяснить состояние Кассандры баронессе Д’Элтара, не рискуя сердцем матери.

На лице врача появилось что-то похожее на удивление.

— То есть, — помолчав, проговорил он, — вы хотите оставить супругу в неведении? И меня призываете вас в этом поддержать, выдумав для успокоения ее милости несуществующую болезнь?

— Да, — не стал кривить душой барон. — Только не требую — прошу. Как врача и давнего друга нашей семьи. Впрочем, — он на секунду запнулся, — если одной просьбы недостаточно…

— Во имя богов, барон, — посуровев, прервал его Ларрэ, — не унижайте нас обоих подобными предложениями!

Он решительно сомкнул пальцы на ручке своего саквояжа, снял его со стола и шагнул к двери.

— Принимая во внимание душевное состояние госпожи баронессы, а также то, что правда в любом случае не поставит вашу дочь на ноги быстрее, чем это возможно, я пойду вам навстречу. И не стану больше задавать вопросов, если вы того не желаете. Мне остается только надеяться, что этот инцидент в вашей жизни был первым и последним… Проводите меня к ее милости. Думаю, мы и так слишком долго терзали ее неизвестностью.

Повернув в замочной скважине ключ и уже коснувшись ладонью медной ручки, семейный доктор обернулся.

— Не беспокойтесь, господин Д’Элтара, — чуть смягчившись, добавил он перед тем, как покинуть комнату. — В конце концов, я ведь врач, а главное, что от него требуется — не навредить. Я найду, что сказать баронессе. И ни слова из того, что ей не нужно знать, она от меня не услышит.