«Ты прав, — хрипло выдохнул барон. — Я подлец и…»

«Ты — отец, — перебил маркиз. Выпустил руку племянницы, поднялся и, прихрамывая, подошел к окну. — На твоем месте я поступил бы так же. Да что там!.. Я уже на твоем месте. Не грызи себя понапрасну, Руэйд, мы оба знаем, что Герхард даже слушать тебя не станет: ты не я, что с тебя можно получить? Деньги? У него их, поверь, вполне достаточно».

Зять затравленно моргнул. «Так может, — безнадежно пробормотал он, — тогда ему и прошлого раза будет довольно? Ты и так душу перед ним вывернул, Астор! Может быть, этого…»

«Этого, — с коротким смешком донеслось от окна, — не бывает много. Я знаю Герхарда лучше тебя. Власть — единственное, что имеет для него ценность. А Д’Алваро никогда ни перед кем не склонялись, — снова короткий, саркастический смешок. — Тем более, дважды. Перед таким соблазном эль Виатор не устоит, уж поверь. А мне, в общем-то, терять уже нечего».

Руэйд вскочил. «Нет! — с какой-то вдруг отчаянной свирепостью воскликнул он. — Это слишком! Я не знаю, о чем я думал, когда писал тебе вчера, но я не могу этого позволить, Астор, не могу купить свое спокойствие такой дорогой ценой! Если глава Даккарая внес имя Кассандры в черные списки, об этом уже знает весь совет — представь, чего Герхарду будет стоить новое нарушение? И во что оно потом обойдется тебе? — Он решительно вздернул подбородок:- Нет, Астор. Я поступил преступно глупо, выдернув тебя в Мидлхейм, этого не стоило делать. Возвращайся на заставу. Кассандра — моя дочь, и я за нее в ответе, а ты уже достаточно унижался. Я сам пойду к эль Виатору».

Маркиз Д’Алваро обернулся.

«Ради чего? — склонив голову набок, поинтересовался он. — Чтобы тот поднял тебя на смех и спустил с лестницы?»

«Пусть так! В конце концов, решает не он один, есть еще члены совета!»

«Конечно. И ты каждому сунешь взятку?»

«Да, гори оно синим пламенем!..»

«А после, когда тебя на этом поймают за руку и опозорят на весь Геон, мне придется просить не за одну Кассандру, а за вас за всех?.. — безжалостно уточнил маркиз. — Хорошенькая перспектива. Особенно если вспомнить, что Ван» Оррины тогда в любом случае будут для нас потеряны навсегда — а я не хуже тебя знаю, что это значит для Кристобель. Брось, Руэйд. С меня не убудет, тем более, что род Алваро в любом случае оборвется на мне же! К чему теперь эти метания? Речь идет уже не о драконах — с ними у твоей дочери есть хоть какие-то шансы на жизнь. Зато с Нейларом эль Хаартом…»

За спинами мужчин послышался слабый шорох и тихий, едва слышный вздох. Маркиз умолк, барон, уже открывший было рот для новых увещеваний, тут же позабыл обо всем, что хотел сказать. Оба обернулись к кровати. Но нет, Кассандра не проснулась, она только перевернулась на бок, обняв правой рукой подушку. У Руэйда защемило сердце. «Кэсси, девочка моя», — пробормотал он, вновь склоняясь над дочерью. Та улыбнулась сквозь сон.